он был уже десять часов на ногах, и ещё даже не вечер. Ступни ныли, но это была не единственная тягость. «Интересно, учитель не заметил, что я рылся в его бумагах? Повезло, что он не закрывает на ключ ничего в своей аудитории, но я и не обнаружил ничего дельного. В ящиках были лишь документы с последней экспедиции и утверждения на будущую. Наверняка он уже сдал отчёты о проведении. Неужели он не причастен? Кто же тогда, да и разве мне померещилось, что он нервничал, когда к нам приходили полицейские?
Вот, когда я заглядывал в архив, видел запечатанную папку от профессора Накурова по прошлой экспедиции. Но не мог же я её вскрыть… в самом деле.
А ещё… пока я стоял в архиве, слышал разговор его заместителя по экспедициям. Николай, вроде так его зовут, говорил с тётей Машей – Смотрителем архива. Говорил, что теперь у его начальника «меньше гуляющих рядом не прошенных глаз» и «дело выполнено чисто», и я слышал, как он грубо отзывался о смерти Ай, сказал «шавка шумная больше не отвлекает от дел». Это всё так странно…».
Но как прозвенел звонок о готовности, парень выпал из мыслей, подорвался с места и сложил тарелки на свой поднос. Жизнь снова выставила его на страдание и пришлось иди к даме в синем.
– Прошу, извините за ожидание – он поставил еду на стол и откупорив бутылку вина налил его в бокал.
– Исчезни, мелочь – кинула женщина с тем же что прежде недовольным выражением лица.
После ухода дама не оставила никаких чаевых, ещё и потребовала скидку за долгое ожидание. На шум пришёл и директор и, вежливо попросив прощения лично, полностью оплатил её счёт. Но и слова укорительного работнику не сказал. Он знал, что этот скромный юноша не мог намеренно быть непредусмотрительным и всегда исполнял предписания для служащих. Ни кем Ярослав так сильно не гордился в заведении как Киреем: всегда учтивый и вежливый, парень не давал гостям и повода для колкости, и он единственный, кто мог вытерпеть агрессивных людей, полностью следуя уставу. Хоть из-за этого и получал сильный стресс.
– Простите, директор – раздался тихий голос работника – это моя вина, я должен был заплатить за неё, но у меня нет такой суммы пока, удержите это из моей зарплаты, пожалуйста.
– Мальчик мой, не бери в голову, я не думаю, что дело в тебе, и даже не в ней. Может это был просто плохой день, мы же не знаем, что она несёт в своём сердце. Я хочу верить, что она сама сейчас испытывает стыд за то, что вспылила, а даже если не так, то это уже не наши заботы.
Я пойду, мне ещё надо на встречу по поводу аренды помещения, откроем вторую точку – сможешь работать ближе к дому – подмигнув, он протянул кулак, и Кирей ответил на жест, всё ещё каря себя за сегодняшний случай. Ему было ужасно неприятно доставлять неудобства другим.
Несколькими часами позднее, вернувшись домой, молодой человек устало захлопнул за собой входную дверь.
– Ний, утешь меня. Я хочу в объятия, можно?
– Конечно, что за вопрос, погоди я только краски смою.
Подойдя через минуту, художник стиснул друга и простояли