Конечно, нас ожидают трудные времена, но ничего особо страшного. Станешь матушкой Пистемеей и сменишь адрес.
– Оно, конечно. Лизка, я его разговорить хотела. Достал он меня хитростью и коварством. Все вопросы аккуратненько обходит, фокусник. Вот я травки в чай и добавила.
– Какой травки?
– Такой.
На мгновение повисла тишина, а потом я заорала:
– Ты его отравила!
– Да не травила я его, разговорить хотела. Помнишь, как Вовчик с этой травы соловьем заливался, мы еще смеялись до слез.
– Теперь вряд ли посмеемся, – буркнула я.
– А я про что?
– Сколько ты в чайник насыпала?
– Ложечку. Или две. Видимо, две. Наверняка хотела.
Я устроилась на полу рядом с Клавдией, стараясь не смотреть на покойника.
– Но не от этого же он умер? Вовке было хоть бы что. Наутро жаловался, что башка болит, а в остальном – порядок.
– Вовка молодой, – вздохнула Клавдия. – А у этого, может, сердце больное. Или еще чего.
– Об этом надо было раньше подумать.
– Что ж, вызывай ментов. Придется сдаваться.
– Эта дрянь в доме еще есть?
– Есть. Я ж у Генки тогда целый пакет свистнула, у своего бывшего. Он по пьяни ничего не помнил, вот я и взяла. Всю душу вымотал своими пороками.
– Пакет надо немедленно выкинуть.
– Куда?
– На помойку, конечно. Нет, на помойку не годится, вдруг кто-то найдет. В унитаз спустить. Точно. Где пакет?
– В кухне, за холодильником. Все равно объяснять придется, откуда у меня эта дрянь.
– Ничего не придется. Мы не знаем, где он ее раздобыл. Скажем, принял перед тем, как к нам пришел. Уничтожаем улики и звоним в полицию.
Я взглянула на часы.
– Вот-вот. Они спросят, чем мы столько времени занимались. Улики уничтожали? Все-таки интересно: отчего он умер?
– Оттого, что ты его отравила, старая обезьяна! – рявкнула я.
– Так вот что ты в действительности обо мне думаешь? Лицемерка хренова. «Ты прекрасно выглядишь…» – передразнила она.
– Тебе не кажется, что сейчас у нас есть дела поважнее?
– Не тарахти. С какой стати ему вдруг умирать? Никто не умер, а он нате вам…
– Ты всех этой дрянью травила? – сообразила я.
– Не всех. Только особо неразговорчивых. И, заметь, граждане уходили довольные, а главное, на своих двоих. А этот кердыкнулся. Должна быть причина.
– Менты ее и установят. Наркота из организма не сразу выводится, возьмут анализы у недавних клиентов… Есть среди них те, кого ты чаем угощала?
– Есть, – вздохнула Клавдия. – Лизка, иди домой. Типа, тебя здесь не было. Ни к чему мне родного человека за собой в тюрьму тащить. Топай, а я ментов вызову. – Она устало махнула рукой.
– Вместе жульничали, вместе сядем, – сказала я.
– Чтоб этому Андрюшеньке подавиться, – взвилась Клавдия. – Накаркал, вражина. Мне одной меньше дадут. А здесь преступная группировка и все такое…
– Ты что задумала? – приглядываясь к подружке, спросила я.
– Ничего… –