И мы подписались под этим: я, Мелани А. Баррик, и мой муж, Бенджамин Дж. Баррик. И миссис Фернклифф ясно дала понять, что она не колеблясь воспользуется этим пунктом договора, когда я трижды задерживалась из-за своего жалкого сменщика Уоррена Плотца – каждый раз он опаздывал больше, чем на полчаса, и из-за него я потом неслась как угорелая и приезжала в 5:52, 5:47 и 5:58 соответственно.
Жалобы на вечно опаздывавшего Уоррена ни к чему не привели. Видимо, будучи сыном владельца компании, он считал, что имеет право вытирать о других ноги. Я могла бы просто не задерживаться независимо от того, приходил ли он вовремя или нет, если бы не первое правило «Даймонд Тракинг», согласно которому диспетчерский пункт – путеводная нить для колесящих по стране сорока шести фур со свежими продуктами, должен бесперебойно работать двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.
А я просто не могла позволить себе потерять эту работу. Мне платили восемнадцать долларов в час и не требовали ни цента за медицинскую страховку – привилегия, стоившая того, она включала бесплатный детский осмотр – особенно сейчас, когда у нас появился Алекс.
Безусловно, работать диспетчером грузовой компании в тридцать один год совсем не то, чем я ожидала заниматься, когда выпустилась из Университета Вирджинии с отличием и надеждой заниматься значимой работой в какой-нибудь социально ответственной организации.
Но мои благородные порывы неожиданно столкнулись с реалиями выпускного 2009 года – самого ужасного в истории современной Америки для тех, кто только вышел на рынок труда. К тому же положение усугубляла степень по английской литературе, означавшая, что я красноречива, учтива – а значит, никому из работодателей не нужна.
Потребовались пять лет и тысяча безуспешных сопроводительных писем к откликам на вакансии – пять лет, в течение которых безработица перемежалась с подачей латте в «Старбаксе» – прежде чем я получила эту работенку. И я не собиралась бросать ее, пусть даже из-за вечных опозданий Уоррена Плотца мне бы еженедельно грозили приступы стенокардии.
На часах было 5:54, когда я подъехала к светофору на бульваре Статлер, полукругом опоясывающем восточную сторону Стонтона, старомодного городка с населением около двадцати пяти тысяч человек в долине Шенандоа в Вирджинии. В основном мне нравилось неторопливое течение жизни Стонтона, если это не касалось водителей, оставлявших перед собой промежуток длиной в шесть машин, что вынуждало меня петлять по дорожным полосам, обходя их.
По горькому опыту я знала, что от Статлера до дома миссис Фернклифф ровно шесть минут езды. Значит, если я стою на светофоре в 5:54, то успеваю. Но едва-едва.
Когда до светофора оставалось около сотни ярдов, загорелся желтый. Сколько я буду ждать, пока загорится зеленый, было, наверное, известно только богам, ведающим хронометражем Вселенной. Если я остановлюсь, то наверняка не успею вовремя. Миссис Фернклифф откажет нам, и потом долго придется искать новую няньку.
А это, я уже знала, дело пропащее. Бен был аспирантом с жалкой стипендией – выросший в Алабаме