поняла, – переспросила тетя Морген, – масть была коричневая?
– Абрикосовая.
– Поэтому пришлось так далеко ехать, – пояснил мистер Эрроу. – Мы хотели правильный окрас. Потом, конечно, оказалось, что ездили мы зря, – с сожалением добавил он.
– И правда, обидно, – кивнула тетя Морген.
– Естественно, нам ничего не оставалось, как взять черного. – Миссис Эрроу пожала плечами, словно желая показать всю безвыходность их положения.
Мистер Эрроу положил руку жене на плечо.
– Теперь это уже не имеет значения. Как насчет небольшой музыкальной паузы? У Элизабет прошла голова?
– Мне лучше, – отозвалась Элизабет.
– Ну что ж. – Мистер Эрроу устремился к роялю. – Рут? Ты не подыграешь мне? – Когда жена подошла, он спросил у тети Морген: – Какую? «Мандалай»?
– Чудесно, – ответила тетя Морген, поудобнее устроившись в кресле и по-хозяйски придвинув к себе графин с шерри. – Изумительная песня, лучше и быть не может.
Элизабет открыла глаза. Вместо вступления к «Дороге в Мандалай» в комнате воцарилась тишина.
– Я ведь спросил. – Мистер Эрроу закрыл стоявшие на рояле ноты. – Извини, Элизабет. Я спросил, прошла ли у тебя голова. Спросил же, – повторил он, обращаясь к жене.
– Вообще-то да, Элизабет, – подтвердила миссис Эрроу. – Никто не заставляет тебя слушать.
– Простите? – недоуменно переспросила Элизабет. – Но я хочу послушать, как поет мистер Эрроу.
– Если это была шутка, – заметила тетя Морген, – то крайне неудачная, Элизабет.
– Я не понимаю, тетя.
– Не важно, все уже забыли, – примирительно сказал мистер Эрроу. – Без музыки так без музыки.
Элизабет приготовилась слушать, однако снова ничего не услышала. Она открыла глаза – взгляды присутствующих были устремлены на нее.
– Элизабет, – сдавленным голосом проговорила тетя Морген, порываясь встать с кресла. – Элизабет.
– Не надо, Морген. – Миссис Эрроу, поджав губы, с трясущимися руками поднялась из-за рояля. – Вот уж не ожидала.
Мистер Эрроу, стараясь не смотреть на Элизабет, закрыл ноты и осторожно положил их в стопку на рояле. Постояв немного, он окинул взглядом комнату и слабо улыбнулся. – Не будем портить вечер, дамы. Еще шерри, Морген?
– Меня никогда в жизни так не унижали, – оправдывалась тетя Морген. – Ничего не понимаю. Я прошу прощения, Верджил, честное слово. Все, что я могу сказать…
– Ничего страшного. – Миссис Эрроу погладила ее по руке. – Давайте просто забудем.
– Элизабет? – позвала тетя Морген.
– Что?
– …себя чувствуешь?
– Что?
– Ей, наверное, надо прилечь, – предположил мистер Эрроу.
– Я понятия не имела… – поразилась миссис Эрроу.
– По моим подсчетам, она выпила шесть бокалов, – сердито сказала тетя Морген. – Домой в постель – вот что ей надо. Я впервые вижу, чтобы она пила.
– Всего лишь сладкий шерри…
– …показаться врачу, –