не по-нашему, а чаво балбочуть – не поймёшь.
– А как же вы с ими понимали один одного? – удивилась Химутка.
– Офицеры и кой-хто из унтеров знали говорить по-хранцузскому. Остров-то Хранции принадляжить. – Фёдор налил себе и отцу ещё по стопке. – Да, успомнил! Был у нас на корабле унтер Лёшка Новиков – так, мене говорили у арьтели, что он прошлый год книжку издамши. «Цусима» называется. Там написано, как мы воявали. Парнишка один, он на посылках служить, обещал дать почитать.
– А хто етот Лёшка – друг твой? – спросил отец.
– Не, просто служили вместе. Я помню яво: шибко бойкий был, навроде политического. А таперича, значить, писателем заделался.
Химутка, которую писатели с их книгами совсем не интересовали, задумалась и через некоторое время сказала:
– А я вот чаво думаю: так далёко заплыли – не боялися скрозь край Зямли провалиться?
– Дак, бабуль, Зямля-то круглая – краёв у ей няма.
– Точно, мать, – подтвердил Иван. – Я в городе у лавке глобус видал – как есь Зямля, тольки маленькая.
– Не, такого быть ня можеть! – возражала Химутка. – Спокон веку говорили, што Зямля края имееть. А вы вдруг – круглая!
Химутка и её дети были неграмотными. Внуков Федю и Васю на военной службе научили азбуке, и те могли прочитать текст, а при надобности и кое-что написать. До Спас-Вилок медленно доходили не только технические новинки вроде электрического света6, но и само просвещение. Пусть читателя не удивляют речи Химутки: ещё в середине прошлого столетия в Спас-Вилках были старушки, уверенные в том, что Земля плоская. А ведь те старушки были лет на тридцать моложе Евфимии Трифоновой. Зато житейской мудрости этим людям было не занимать.
Федя уехал домой вечером. Путь его лежал на северо-восток – через Ново-Александровку на Муриково, а оттуда к райцентру Шаховская. Пасха закончилась, а завтра будет понедельник, который принесёт новые заботы. Оно и понятно: весенний день год кормит.
Глава 2. Посевная
Сменяются годы и века, поколения, общественно-экономические формации, цари, генсеки и президенты. Однако при любой власти и в любые времена люди будут есть. А всё, что съедят как городские жители, так и деревенские, выращено селянами на земле. Как потопаешь, так и полопаешь – эту старинную пословицу можно применить вообще к любому труду, но к сельскому хозяйству в особенности.
Вторая половина апреля выдалась тёплой и солнечной – самое время пахать, сеять и сажать. Потом, конечно, могут и дожди зарядить, и морозы ударить, и снег выпасть даже в начале июня, но тут уж не угадаешь: русское Нечерноземье – зона не просто рискованного, а прямо-таки азартного земледелия.
Командно-административная экономика СССР предусматривала выполнение планов, утверждённых наверху, во всех отраслях народного хозяйства, на всех уровнях. Так и в эту весну Шаховской райисполком получил спущенные из Мособлисполкома планы сева