прятаться любит.
– Останешься здесь! Но если ты солгал – вспомни, как поступают с лазутчиками!..
Мастер резко поворачивает голову к белобрысому. Мне кажется, я даже слышу, как скрипит его шея.
– Отыщите второго и двадцать плетей ему!
Четверо школяров бросаются на поиски. Вот тебе, Федя, и первая двойка в новой школе…. И, наверное, впервые, я так остро захотел вернуться в свою школу. И плевать на каникулы.
Приятные воспоминания прерывает почтительно-робкий стук в дверь. Кланяясь, входит ученик лет тринадцати и подает Мастеру скрученную в трубочку бумагу с сургучной печатью.
– Что это? – Мастер ломает сургуч.
Прочитав послание он обводит взглядом напрягшихся от любопытства учеников, перебирая их, словно четки, и на несколько мгновений плотно прилипает к моему лицу.
Я вдруг начинаю судорожно мотать головой, стараясь протолкнуть ставший комом воздух. Наконец, взгляд его стекает на желтоватый пергамент, зажатый в руке, и почти не разжимая губ, он утробно цедит:
– Я иду в Верхний замок. Понадобилось составить гороскоп наследнику, а заодно и вправить ногу белому жеребцу. Вернусь через три дня или в любой момент. Но помните, я вижу издалека!..
И, знаком позвав Морквина за собой, он удаляется, тяжело вдавливая подошвы в толстые дубовые плахи.
глава третья
ЛЫСЫЙ ОСТРОВ
Ученики молча переходят в «школьную столовую» и, окружив стол, тихо рассаживаются по лавкам. Меня же тычками подгоняют в спину, недвусмысленно давая понять, что принят я в школу пока что с испытательным сроком…
Распахнув дверь, на пороге появляются четверо запыхавшихся, разгоряченных поисками школяров, а следом и Морквин с самодовольной ухмылкой на лице:
– Мастер Тромм оставил меня своими «глазами и ушами». Всем ясно?!
И выдержав долгую паузу, он снисходительно роняет:
– Можете начинать!
Поднимается суматоха. Все бросаются к котлу и, мигом наполнив свои чашки, рассаживаются по местам, отгородившись локтями от соседей. Я тоже получаю треснувшую глиняную плошку с лепешкой овсянки на дне.
Так, о Федоре ни слова. Значит, не нашли. Это меня в какой-то мере успокаивает. Трудно представить, конечно, чем он может мне помочь, но я очень надеюсь на его изобретательность. Во всяком случае, одного он меня здесь не бросит…
Справа за столом оказывается худой рыжий мальчишка примерно моего возраста. Перед ним стоит пустая – когда только успел? – старательно вылизанная чашка. После жареного мяса запихнуть в рот хоть ложку каши не так просто, и я ловко меняю местами наши посудины. Рыжий, благодарно зыркнув на меня зеленым глазом, набрасывается на овсянку.
– Хи-хи! – раздается смешок.– Этот выкормыш старого Оркмахи сожрал все мясо и теперь брезгует нашей кашей. Разве ты, вор, не знаешь, что в школе колдунов мясо ест только Мастер? Или у вас, на гнилом болоте, не так? И где это видано, чтобы делиться с соседом? Да ты лазутчик!
За столом поднимается шум:
– Бросить его в омут!
– Плетей