замаскироваться отдельными группами в лесной полосе, ничем не выдавая себя. А засечные крепости должны, оказывая как бы отчаянное сопротивление, собрать и задержать вокруг себя отдельные группировки противника, чтобы затем болгарские отряды резерва смогли окружить и уничтожить их по отдельности. Эльтебер особо оговорил, как освободить пленных руссов, которых заметили его лазутчики. Ну и созданная еще одна группа захвата сразу должна овладеть обозом.
Вроде бы все ясно. Но сардары еще и еще раз сверяли каждую часть плана, договаривались о взаимодействии и сигнализации.
Тем временем на южной стороне Самарской луки оставшиеся здесь болгарские и мордовские воины продолжали укреплять крепости засечной линии, обнося их второй линией обороны из бревенчатого частокола и глубокого рва с соответствующим валом из выбранной во время копки земли. Одновременно они под руководством эрзянских мастеров устраивали места для засад. А главный опорный пункт – город Муран – обнесли еще и третьей линией обороны, чтобы противник не смог достать до самого города камнеметами.
* * *
В один из дней середины августа монгольские воины проснулись не под бой барабанов, зовущих на физзарядку, а под дробь многочисленных бубнов. Это одетые в белый оргой* шаманы приступили к камланию. Такое действо происходит накануне выхода армии в поход. Обряд непростой. Шаманы готовятся к нему загодя. Обходясь в течение целого дня без еды и питья, они впадают в состояние транса и горловым пением и своеобразными танцами изгоняют злых духов, которые могут помешать монголам в бою.
На следующее утро армия из трех туменов с внушительным обозом и многотысячной отарой овец двинулась в путь тремя колоннами, точно следуя по заранее намеченному маршруту. А составили его окончательно четыре дня назад, когда собрали все данные разведывательных разъездов, рыскавших по окрестностям несколько суток. Сам Судэбэй до этого склонен был возвращаться домой все-таки через Саксин. Но это желание отпало после того, как разведка доложила, что саксины подожгли свои степи и там на расстоянии многих километров выгорела вся трава. Это означало, что будет негде пасти коней и овец. А как возможен поход без этого? «Это не саксины заворачивают нас в сторону от себя, это сам Всевышний посылает нас на бой с болгарами, – сказал тогда Субэдэю его друг Джэбэ. – Что ж, померимся силами. Я много слышал об этой Серебряной Болгарии, об их якобы мощи. Видно, пришла пора испытать ее».
День пути прошел без происшествий. Тем не менее монголы прошли не более двадцати верст. Непривычные к гужевым работам монгольские лошади с трудом тащили перегруженные повозки. Да и пленные руссы со связанными ногами шли медленно, как их ни подгоняй.
К концу четвертого дня раньше срока вернулись сразу три разъезда. Все три арбая доложили, что впереди справа видели болгарских конников.
– Новые отряды? – быстро откликнулся Субэдэй.
– Нет, такие же разъезды, как наши, – ответили ему арбаи.
Значит, где-то поблизости