по подъездной лестнице.
– Что с вами, молодой человек? – насторожился дядя Руслан.
– Вы слышите? – Егор говорил шепотом, словно боялся вспугнуть приближающееся цоканье. – Это доносится из подъезда!
Дядя Руслан поднес ладонь к уху.
Цок-цок.
Железные копытца стучат по ступенькам.
Цок-цок.
Железные копытца ходят по этажу.
– Вы, должно быть, меня разыгрываете! – догадался вратарь. – Маленький вы фантазер!
Цок-цок.
Железные копытца остановились перед дверями.
– Да кому там быть, в самом деле.
Егор знал ответ.
– Это она, – тихо сказал мальчик.
– Она?
– Пионерка. Она пришла за вами.
Вратарь натянуто хохотнул:
– Я думал, вы вышли из того возраста, когда верят в подобные байки. Призрак пионерки! Ну и ну!
Егор перевел взгляд на своего мучителя, посмотрел ему в глаза и увидел там то, что ему внезапно понравилось. Страх, сидящий глубоко внутри. Маленький мальчик Руслан тоже приходил из секции и закрывал все шкафы, чтобы темнота не следила за ним. Темнота или мертвая девочка…
– Проверьте! – сказал Егор и совершил невозможное: улыбнулся.
– Ха! Запросто! Сейчас схожу посмотрю. А потом мы будем играть. И пить какао. А утром я отведу вас к родителям – вот как мы поступим.
Дядя Руслан подмигнул пленнику и направился в коридор.
– Вот я иду, – проговаривал он свои действия вслух, – вот я у дверей! Вот я спрашиваю: есть там кто? Вот мне отвечают: нет, нет никого, дядя Хрюшка, вы один, дядя Хрюшка.
Он повернул замок и отворил дверь.
Медленно поднял голову.
Опорожнил мочевой пузырь.
Некогда белая, а теперь рыжая рука пронеслась в полуметре от его макушки и ударила в стену. Разлетелась на гипсовые осколки, обнажив каркас – рифленый металлический стержень.
Неспешно, как во сне, вратарь стал пятиться, а ОНА вошла в квартиру.
Ей приходилось пригибаться, чтобы не задевать дверной косяк. Ниже гипсовой юбки вместо ног у нее были два длинных и ржавых прута арматуры. Она двигалась плавно и осторожно, как гимнаст на ходулях. Тонкие палки-протезы отстукивали шаги.
Цок-цок.
Цок-цок.
От статуи остался лишь торс, юбка, голова и левая рука. Девочка-прутики встала напротив дяди Руслана.
– Значит, все правда, – сказал он.
Заменяющий правую руку стержень вонзился бывшему футболисту в щеку под скулой. Он не закричал. Проворачивая прут, пионерка ввинтила железо в череп. Кожа на лице дяди Руслана натянулась, превратилась в подобие мокрого перекрученного полотенца. Прут проткнул голову насквозь, вышел из основания шеи и пригвоздил мужчину к стене. Его глаза закатились, и он обмяк.
Все это заняло не больше минуты.
Статуя выдернула железную руку, позволив трупу упасть, и повернулась к мальчику.
Егор забыл дышать. Парализованный страхом, он смотрел, как приближается голем. Будто жуткая цапля на металлических лапках.
Пионерка вошла в