наш единственный шанс.
– Должен быть еще какой-нибудь.
Она так сильно сжимает руку Бена, что он морщится от боли:
– Нет, Бен.
– Тогда дай попробовать мне, – предлагаю я. – Я хорошо плаваю, у меня получится.
– Нет, – говорит она, убирая один из кинжалов в ножны.
– Тогда пойдем вместе, – настаиваю я.
– Нет, – повторяет она, забирая кинжал у меня.
– Сисси…
Она пристально смотрит на меня, задерживая взгляд на секунду дольше, чем следовало бы, и я вижу в ее глазах одновременно гнев и удивление.
– Не дайте Джину умереть, – наконец шепчет она, протискивается с этими словами мимо меня к выходу из каюты и опускается в реку с едва слышным всплеском.
Дэвид начинает плакать. Я поднимаю его на ноги. И его, и Джейкоба, и Бена, зная, что сейчас они нужны друг другу.
– Послушайте, ребята, – говорю я так убедительно, как только могу. – Сисси поручила вам работу. Оторвите эти чертовы крюки от нашей лодки. Через рубашки, не прикасайтесь к ним голыми руками. Поняли?
Джейкоб кивает, я осторожно беру лицо Дэвида в ладони. У него такая тонкая кожа. Он не создан для этого мира. Взглядом я пытаюсь передать ему свою смелость. Он кивает.
– А сейчас идите! – я выталкиваю их на палубу.
Они кидаются каждый к своему крюку.
Теперь и я прыгаю через борт, ныряя в воду.
Меня охватывает жидкая ледяная тьма. Течение несет меня. Я борюсь с ним, противостою вихрям, которые едва не переворачивают мое тело. Стоит им поддаться, и я окончательно перестану понимать, куда мне плыть. Я гребу изо всех сил, забыв о точном направлении, просто стараясь выплыть, пока мои легкие еще не взорвались.
Наконец я врезаюсь в берег. Острые камни режут мне ладони, пальцы застревают в трещинах. Я выбираюсь, мокрая одежда тянет меня к земле. Я заставляю себя встать и идти. Вот лодка. Дальше, чем я думал, река унесла меня почти на пятьдесят метров. По ладони течет что-то теплое. Мне не надо смотреть, чтобы понять. Это моя кровь, текущая из порезов.
Снова раздаются вопли, такие пронзительные, что кажется, будто небо и луна вот-вот разобьются на мелкие осколки. Три каната, которые тянули охотники, неожиданно провисают, и задранный кверху борт с плеском опускается. Они отпустили лодку; они идут за мной.
– Сисси! Ты где?
– Тут. Быстрее!
Она стоит у груды брошенного на землю снаряжения. Веревки, крюки, заряженное гарпунное ружье. Наверное, они оставили его здесь раньше на всякий случай. Если мы сумеем вырваться из первой ловушки, они просто побегут дальше и приготовят еще одну.
– Они идут, Сисси.
– Знаю.
Я поднимаю гарпунное ружье. Пытаюсь, во всяком случае. Оно весит чуть ли не больше меня. Я бы не сумел его нести, не говоря уж о том, чтобы им пользоваться.
– Сисси, помоги мне с этой штукой. Вместе мы сможем ее поднять.
Она не отвечает.
Я поднимаю глаза. Ее нет.
Недалеко,