воссевшая на водах со славой – Константинополь – Рим – столица мира на Босфоре и столица Римской (Ромейской) Империи.
Доказательство подложности «Константинова дара» целиком покоятся на анахронизмах, которые он содержит. Вслед за Данте, который в XVIII веке считал его подлинником, я считаю, что «Константинов дар» является подлинником, но это уже тема другой книги.
Чтя одного кумира – «Златого тельца» – папы чтят и всех остальных, отвергая заповедь Иисуса: – «Не сотвори себе кумира».
E mentr'io li cantava cotai note,
o ira o coscïenza che «l mordesse,
forte spingava con ambo le piote. [120]
I» credo ben ch'al mio duca piacesse,
con sì contenta labbia sempre attese
lo suon de le parole vere espresse. [123]
Però con ambo le braccia mi prese;
e poi che tutto su mi s'ebbe al petto,
rimontò per la via onde discese. [126]
Né si stancò d'avermi a sé distretto,
sì men portò sovra «l colmo de l'arco
che dal quarto al quinto argine è tragetto. [129]
Quivi soavemente spuose il carco,
soave per lo scoglio sconcio ed erto
che sarebbe a le capre duro varco.
Indi un altro vallon mi fu scoperto. [133]
Пока я пел ему на этот лад,
Он, совестью иль гневом уязвленный,
Не унимал лягающихся пят. [120]
А вождь глядел с улыбкой благосклонной,
Как бы довольный тем, что так правдив
Звук этой речи, мной произнесенной. [123]
Обеими руками подхватив,
Меня к груди прижал он и початым
Уже путем вернулся на обрыв; [126]
Не утомленный бременем подъятым,
На самую дугу меня он взнес,
Четвертый вал смыкающую с пятым, [129]
И бережно поставил на утес,
Тем бережней, что дикая стремнина
Была бы трудной тропкой и для коз;
Здесь новая открылась мне ложбина. [133]
Душа Пьетро Франческо Орсини вертится в своём гробу, уязвлённая речью Данте. Поэт правдивой речью озвучивает официальную лицемерную точку зрения Церкви. Вергилий, довольный его речью, подхватывает его (возможно, каким-то механизмом типа лифта, ведь дело происходит на огромном заводе) и поднимает обратно.
Данте находится на огромном заводе, в следующем цеху, где сушатся облепленные папье-маше модели. Это производится над огнём, отчего выступающие части бумаги и испарения клея периодически вспыхивают бегущим огнём. После высыхания, корка папье-маше затвердевает. Насколько это твёрдо и прочно, может удостовериться каждый, кто высушит над огнём склеенную казеином или желатином бумагу.
Как это было:
За окном меркла вечерняя заря. Окрепший за день Пётр, радуясь жизни, облокотился на подоконник, наблюдая, как темнеет синее небо, и появляются первые звёзды. Вошёл падре Филиппо, подойдя к Петру, пощупал его лоб, посчитал пульс, оставшись удовлетворенным результатом.
На краю тёмного небосклона внезапно сверкнула яркая вспышка, разливаясь багровым заревом; над горизонтом показалось чёрное облако, подсвечиваемое снизу багровыми сполохами, из облака сверкали молнии; вспышки, одна ярче другой, разжигали небосвод на Юго-Востоке. Чёрное облако расползалось всё шире и выше, смещаясь влево, к Востоку.
«Что это?» – спросил Пётр, оборачиваясь к падре.
Глаза