джокер. – Рогатый сверкает ухмылкой.
– А как же она? – я киваю на пленницу. – Валет всё им расскажет. Или ты собираешься её… – проглатываю страшное слово и выпаливаю: – Я не позволю!
– Ничего я с ней не сделаю, охота больно возиться. В качестве свидетеля эта пигалица ничего не стоит. Валеты обычно обладают хоть какой-то силой, а она даже не видит меня. Всё, хватит трепаться! – Рогатый склоняется над пленницей и вцепляется в балахон; из-под маски рвётся испуганный стон. – Помоги стянуть с неё одежду.
– И как же мне отвлечь остальных червей? – спрашиваю я, развязывая тесёмки валетова капюшона: наружу лезут волнистые розовые волосы.
– О, это будет весело, – рогатый потирает ладони и быстро излагает свой план.
Не могу сказать, что он мне нравится, но альтернатив, похоже, нет.
Я облачаюсь в чёрную шелковистую хламиду и снимаю с пленницы маску. Червовый валет – настоящая куколка-милашка. Даже губы у неё в форме сердечка, и над верхней сидит кокетливая родинка. Думаю, когда девушка улыбается, на её щеках появляются ямочки. Но сейчас ей, конечно, не до веселья. В голубых глазах блестят злые слёзы.
Я скрываю лицо, натягиваю капюшон и поворачиваюсь к сатиру.
– Учти, малыш, – напутствует он, – ни при каких обстоятельствах не снимай маску. Даже после того, как представишься.
– Миранда и так знает, как я выгляжу, – резонно замечаю я.
– Дело не в короле. И не в даме. А в их, так скажем, спутнике. – Взгляд сатира тяжелеет. – Он не должен тебя видеть.
От волнения у меня начинает крутить живот. Встреча с королём и дамой червей – это ещё полбеды. Они хотя бы люди. А вот их спутник…
Собираю волю в кулак и иду в указанном сатиром направлении. Совсем скоро я различаю за деревьями бревенчатую избу, чёрную, как после пожара. Двускатную крышу ковром покрывает мох. Слуховое окно тёмным глазом следит за моим приближением. Остальных окон, как и двери, не видно – всё скрыто за травой. Она кажется темнее и выше, чем в остальном лесу. И пахнет тут чудно. Свечами, что ли?
Кто-то шуршит под ногами, и я отпрыгиваю в сторону, едва сдерживая крик. Маленький ужик улепётывает в заросли.
Слышу скрип, шорох и тихие голоса. Из густого бурьяна, что опоясывает избу, выныривают две чёрные фигуры в белых масках.
– Ли, где ты пропадала? – спрашивает первая; голос у неё хриплый и томный.
– Почему не подготовила дом? – сердится вторая, и я узнаю Миранду. – Воск не разлит, соль не рассыпана. Пришлось всё доделывать за тебя!
Я развожу руками и бурчу нечто, похожее на извинения.
– Зачем вообще попросилась приехать раньше? Не надо браться за дело, если не можешь его выполнить.
Вполуха слушая распекания Миранды, я вслед за ней пробираюсь сквозь высокую крапиву, зонтики ядовитого борщевика и лопухи-гиганты. Дама червей дёргает дверь, висящую на одной петле, и мы входим в избу.
Окна снаружи закрыты щелястыми ставнями, из-за чего в доме царит полумрак. В углу высится горка кирпичей – наверное, раньше это была печка. В воздухе стоит горьковатый дымный