поняла, что произошло, когда ее атаковали в спину. Она лишь громко ахнула, да молниеносно перевернулась в воздухе, похожая на черный разрыв в пространстве, уворачиваясь от длинных и крепких, как закаленная сталь, когтей китха. Всего на секунду это заставило наставницу потерять концентрацию, но мне этого оказалось достаточно, чтобы успеть вырвать сознание альфы шакалов из ее щупалец и через него обратить всю стаю в бегство.
Поделать что-либо Бавкида уже не могла, но, вопреки ожиданиям, нисколько от этого не расстроилась. Наоборот, она громко и заливисто хохотала, играя со взрослой самкой китха, словно с котенком: дразня и уворачиваясь от ее выпадов.
– Браво, Сети! – выкрикнула Бавкида, совсем по-ребячьи пощекотав китха за ухом, когда зверь пытался ее укусить. – Браво! Вижу, Аверре научил тебя нестандартно мыслить. Ха-ха-ха! Ну хоть что-то полезное из вашего общения ты извлек!
Я стоял немного сбитый с толку и смотрел, как древняя старуха, чей возраст не брался назвать даже самый просвещенный историк Адис Лейр, заливалась смехом и скакала, точно неразумное дитя. И тут же подумал, что это очень похоже на обычные игры кошек со своими жертвами. С той только разницей, что на этот раз жертвой оказался сама кошка…
В ту же секунду недоброе предчувствие пронзило меня холодной стрелой, а Бавкида сжала ладонь в кулак и великолепное в своей красоте и силе животное, резко сжавшись, будто для прыжка, замертво свалилось на белый снег, окрасив его собственной кровью.
Остервенело бьющееся о мои ребра, сердце заглушило тишину, вмиг охватившую застеленную белым покрывалом долину. Глаза мои уставились на убитую только что самку, не желая верить тому, что видят.
Такого поворота я совсем не ожидал.
Я поднял взгляд на Бавкиду. Теперь она уже не смеялась, даже улыбка исчезла с ее лица, словно забытый сон, но в глазах, обращенных ко мне под навесом капюшона, читалось неприкрытое любопытство.
Молчание длилось недолго.
– Подозреваю, об этом ты даже не подумал, – произнесла она глубоким полным мистицизма голосом, которым обычно обращалась к тем, кто только ступал на путь лейра. – Думая, будто нашел выход, ты позволил себе забыть о том, кем мы с тобой являемся. Я предложила тебе игру, и ты в нее с удовольствием ввязался, решив, что знаешь правила. Но ты забыл о самом главном правиле лейров: никаких правил не существует. Ты решил, будто одной лишь хитростью сумеешь выйти из положения, избежав ненужных смертей. У меня не было личных причин убивать это несчастное животное, кроме тех, которые заставят тебя посмотреть на эту смерть как на демонстрацию того, что за любой уступкой следует удар. Такова жизнь, Сети. Если первым не ударишь ты, ударят тебя. Жаль, что этого ты у Аверре перенимать не стал.
Я снова промолчал, поскольку ответа у меня попросту не было. Хотелось сказать ей, что даже животные не убивают ради забавы, но в тот момент на меня накатилась чудовищная усталость и все, что я мог, это опуститься на холодный снег и погладить бедную кошку по голове.
– У нее были котята, – сказал я.
– Тем