наверняка. Возвращаясь к тем событиям, такие участники рынка, как Роберт Хорматс из Goldman Sachs, вспоминают охватившее всех состояние шока и неверия. «Я был ошеломлен. Это казалось нереальным. Все происходило так быстро. Под ударом оказались сразу все. Я бы сравнил это с ураганом пятой категории»[62].
Можно согласиться с этим сравнением, учитывая, конечно, то обстоятельство, что ураганы, как правило, не появляются внезапно, преподнося неожиданные сюрпризы.
Экономист Ричард Силла из Нью-Йоркского университета объясняет произошедшее наличием необычного сочетания глобального давления на рынок – международных споров о валютных и процентных ставках, а также опасений по поводу инфляции. По его мнению, проблема обострилась из-за так называемого страхования портфелей активов. Чтобы ограничить потери от внезапного падения котировок акций, многие трейдеры запрограммировали свои компьютеры на автоматическую продажу в случае, если цены акций упадут, скажем, на 10 %. Цепная реакция могла привести к тому, что проблема среднего масштаба автоматически превратилась бы в огромное бедствие. Эта теория легла в основу многих последующих объяснений тех событий, но у нее есть недостатки. Если единственной причиной обвала стало наличие таких факторов, как «глобальное давление» и «опасения по поводу инфляции», то почему катастрофа случилась именно 19 октября, а не днем раньше или позже?[63]
Менее популярная гипотеза объясняет случившийся обвал результатом реализации ожиданий. Многие люди – в том числе знаменитый управляющий хеджевого фонда Джон Тюдор Джонс – отмечали сходство между поведением рынка за несколько дней до 19 октября с рыночными событиями, предшествовавшими великому краху 1929 года. Ожидания катастрофы, собственные опасения инвесторов, возможно, привели к тому, что она действительно случилась[64].
Но, опять же, мы не знаем этого наверняка. Как выразился финансовый обозреватель Джон Пол Конинг, «Крах 1987 года отличается… полным отсутствием его объяснений. По сей день не установлена точная причина обвала. Базовые концепции, такие как причинно-следственные связи, предсказуемость и рациональность человеческого поведения, пасуют перед фактом рекордного падения. Этот обвал по-прежнему остается темным пятном в истории XX века; необъяснимым, кошмарным, экстраординарным».
Крах 1987 года – это еще и жесткий удар, нанесенный идее о том, что рынки являются эффективными и самостабилизирующимися. В соответствии с этим представлением любое движение цены должно отражать реальную переоценку инвесторами финансовых ценностей в свете вновь поступившей информации. Однако 19 октября не происходило никаких заметных событий, которые могли бы привести инвесторов к решению о том, что акции американских компаний теперь должны стоить на 22,6 % меньше, чем днем ранее. Необъяснимо. Кошмарно. Экстраординарно.
Или все же не так уж и экстраординарно? Конечно, биржевой обвал 1987 года выделяется своим масштабом. Но вскоре после этого события экономисты