осаждающих при помощи торсионного луча.
– Что здесь у нас, – офицер повернул изрешечённого пулями камердинера на единственной уцелевшей гусенице.
– Подбили из гранатомёта, – рапортовал с запинкой Фараон и попробовал вытянуться.
– Ты, друг, в отставке, а такое впечатление, что с боевой операции. Рука где?
– Вот, – протянул Рем, с болью в глазах рассматривающий повреждения единственного разумного существа в пустом замке.
– Что им от вас надо? Соседи уже жалобу написали, – офицер кивнул на улицу.
– А что я могу сделать? Камердинера посмотрите в кого превратили!
– Говорят, у вас пленники есть?
– Мне скрывать нечего. Идёмте. – Рем сначала пожалел, что вызвал инженера. Но потом решил, что будет даже лучше, если вмешается полиция. Марсианских законов он не нарушил, заперев гостей в камере, а вот мешать соседям, это совсем другое дело, это хулиганство!
Спустились на маятниковом лифте в сводчатый каземат. Вдоль гранитных стен плазменные светильники вытянули длинные полосы от решётки из гранёных прутьев. Офицер с осуждением звякнул проржавевшим насквозь замком.
– Как же вы так неосмотрительно? Самому надо смазывать. Роботы не любят подобные устройства.
Рем заглянул в пустую камеру:
– Сбежали! Вот поганцы, а на меня жалуются. Дорогую технику хулиганы портят. Было бы за что! Офицер, арестуйте нарушителей: шумят, не имея настоящего повода. Форменное безобразие! Проклятые революционеры, кто им только оружие доверил!
– Да-с, непорядок. Внимательней за казематами надо смотреть. Людей беспокоите, а сами? – Офицер покачал головой и дал протокол. – Подписывайте. После обеда ждите спецов, зачистим территорию от шпаны. Постарайтесь больше не нарушать.
Проводив наряд, Рем осветил оплавленный зев туннеля. Из поколения в поколение передавали легенду о скитальце, проклявшем его род. Вспомнились слова фамильного пророчества:
Закончится круг сансары и последний из рода Великолепных увидит тёмный свет, исходящий из сердца Марса. Последний сын будет находить наслаждение в муках плоти, и пройдут перед ним мертвецы, и каждый кинет камень, боль и страх будет расти бесконечно, пока не оставит жизнь искалеченное тело.
«Дрянь какая-то: мертвецы, камни, страх. Дел других нет что ли, чем переживать за ошибки предков. Тут со своими бы разобраться», – пробормотал Рем, задраивая огромным сейфовым штурвалом опасный проход в недра Марса.
***
Языками расплавленного гранита под ногами, постепенно стали выравниваться. Когда беглецы прошли очередную арку, на влажном потолке обозначился мерцающий луч.
– Ну вот, а ты сомневался, – проговорил Ферапонт, выпуская маленького крылатого разведчика.
Нерг остановился в нерешительности, напряжённо вглядываясь в мертвенно-зелёное пятно впереди:
– Мне совсем не хочется туда идти. Ходят легенды, что здесь обитали драконы. Это они оплавили