«Позор!» или «Ура!», а члены свободного профсоюза собирали подписи крыжовинских бабушек в поддержку Якова Александровича. Замусоленные листы отсылались лично Ельцину в пику докладным от Абрамкина.
Челобитные враждующих крыжовинских партий аккуратно складировались в московских архивах. Москву больше интересовали планы-графики выплат и отчислений. Важность таких бумаг Яков Александрович усвоил давно – как и другой закон бюрократии. Рапортовать об имеющихся успехах он выучился, когда Абрамкин еще скакал в КВНах. Если ревизоры из столицы желали видеть местные достижения, маршрут поездки начинался с охотничьих домиков. После ухода Загашникова часть этих строений была сдана в аренду здоровым предпринимателям. Но командные высоты в этом секторе государство сберегло. Оптимистический взгляд на ход реформ, приобретаемый тут, члены всех комиссий сохраняли до конца смотрин.
В свою очередь, дух оппозиционера и бунтаря совершенно выветривался из Куманёва, едва тот достигал любым видом транспорта Московской кольцевой дороги. Природу этого феномена, видимо, предстоит раскрыть лишь будущим поколениям ученых. Особенности губернаторского организма – непроходимые дебри для современных психологов и парапсихологов.
Глава четвертая
Антинародный губернатор
Долгим было правление губернатора Куманёва. «Война записок» не подорвала его позиции. Наоборот, чересчур старательного Абрамкина перестали серьезно воспринимать «наверху». И, как только подвернулась возможность, вождю крыжовинских демократов предложили уйти. Само собой, на повышение – в парламентскую фракцию горячо любимого им Гайдара. Мысленно видя себя на российском властном Олимпе, Виктор Евсеевич дал согласие. Мнилось доценту, что оттуда сможет он эффективно влиять на процесс реформ в Крыжовинске, а заодно и по всей Руси великой. Тем более что пресса уже стала покусывать его персону: кто-то донес про улучшение физиком-теоретиком своих жилищных условий (домик с огородом в частном секторе, где, борясь с привилегиями, Абрамкин позировал телевидению, молодой жене больше не подходил). Поэтому, собрав вещи, экс-представитель в мягком вагоне укатил в Москву. Соратникам-заговорщикам он обещал помнить.
Сменил президентского наместника демократ №2 Борис Бубенцов. Умение молчать и ждать принесло результат. Всегда лояльного сподвижника Виктор Евсеевич сам рекомендовал на свое место. Приняв дела, Борис Андреевич вычистил из аппарата всю абрамкинскую гвардию и привел за собой тихих старателей из своего комитета, поднаторевших в сборе компромата. Или в аналитической работе. Кому как нравится.
«Независимый привратник», оставшись без дотаций, обанкротился. Радикал-демократия как движение общественности сошла на нет…
А спикера Шабашкина не брали никакие потрясения в стране – даже сплошной разгон Советов. Канули в политическое небытие многие отчаянные экологи, но бывший первый секретарь