основу моего дневного рациона. Тетка работала заведующей небольшого продуктового магазина, поэтому в моем распоряжении был широких выбор конфет, которыми я щедро одаривал соседских мальчишек. Особой популярностью пользовались конфеты в форме шоколадных бутылочек, наполненных ликером. Мои школьные успехи были более чем скромные. Я едва писал печатными буквами, хотя запоем читал книги. Впрочем, моими школьными успехами никто не интересовался. Зато я научился клянчить у прохожих мелочь и кататься по льду, цепляясь за борта проезжающих автомобилей. Добытые попрошайничеством деньги я тратил на походы в кино и почтовые марки. Отец был постоянно где-то занят, и я пользовался почти безграничной свободой.
Маме я слал на Украину открытки такого содержания: «Добрый день мамачка я хажу в сорак дивятую школу учительницу завут людмила николаевна до свидания». Одна из таких открыток 1971 года хранится у меня до сих пор. Отец, не дождавшись приезда матери, уехал на Украину, чтобы распродать имущество, оставшиеся в доме. Воспользовавшись моментом, мать приехала в Иркутск и забрала меня у тетки. С собой я увозил две полюбившиеся мне книги весьма потрепанного вида: «Приключения Гулливера» и «Волшебник Изумрудного города». Через несколько дней я был уже в Никополе, а моя мать подала на развод. Какое-то время она еще боялась возвращаться в комнату в бараках и мы несколько месяцев прожили с ней в женском общежитии. По доносившимся слухам, отец распродал все сколько-нибудь ценное имущество и уехал в Иркутск. В число проданных вещей попал и мой настольные мини-биллиард. Новый год мы встречали уже в своей опустевшей после распродажи квартире. Впервые мама не стала ставить новогоднюю елку. На мои вопросы она отвечала с раздражением, и я чувствовал, что она все еще не простила меня за то, что я согласился уехать с отцом в Иркутск.
Из Иркутска я привез с собой привычку попрошайничать. Однажды меня за этим занятием застал супруг маминой начальницы и дома меня ждал серьезный разговор. Карьеры попрошайки оборвалась на самом пике. Без регулярных финансовых вливаний моя коллекция марок переживала застой.
Меня отдали в школу, где классной руководительницей была пожилая учительница – Екатерина Васильевна – мать маминой коллеги по работе. Я хорошо читал, но совершенно не умел писать, и она приложила максимум усилий для того, чтобы я за полгода догнал своих сверстников, принося первое время из школы одни двойки и единицы.
После первого класса меня решили отдать в музыкальную школу. Я мечтал научиться играть на гитаре, но вместо этого мне предложили попробовать свои силы в игре на балалайке, так как классы народных инструментов испытывали нехватку в учениках и стоили значительно дешевле, чем уроки фортопьяно или скрипки.
На вступительных экзаменах в музыкальную школу мне предложили спеть песенку, и я расстерявшись решил исполнить «В траве сидел кузнечек», не подозревая насколько она окажется трудна в вокальном отношении. Моему пению сочувствовала вся приемная комиссия, а я сгорал от