лице не было никакого выражения, и министр пребывал во всё большем отчаянии, потому что он начал понимать, в чём было всё дело. Это была цепь событий, которые последовали за тем злосчастным совещанием, как падающие кости домино. Когда оппозиция подняла шум по поводу их хитрой схемы, они вчетвером заняли оборону, чтобы защитить друг друга. Позже они обсуждали, как сфабриковать обвинения против самых громких критиков перенаправления средств от исследования космоса. Многих ящеров осудили и заключили в тюрьмы на длительные сроки, главным образом благодаря вещественным доказательствам, подброшенным им спецслужбами по приказу министра безопасности, и ложным показаниям, предоставленным подставными свидетелями.
– Если ты не желаешь сознаться и молить о прощении, то у меня не остаётся никакого выбора, кроме как попрощаться, – холодно и чётко произнёс бог. – Тебе следует спросить себя, знаешь ли ты дорогу из этого… места.
– Это мой последний шанс вернуться, – промелькнула мысль в голове министра. – Я не должен всё испортить на этот раз! В ад этот сговор! Я хочу жить!
Он открыл рот и попытался говорить, но замёрзшие губы поначалу отказали. Вместо слов и предложений, он пробормотал что-то неразборчивое.
– Уже лучше, – сказал бог, послушав какое-то время его бормотание: – Вот тебе немного тепла.
Он распростёр крылья, и они засветились багровым светом, а министр почувствовал, как будто перед ним кто-то включил электронагреватель. Через несколько минут он почти перестал дрожать и смог говорить.
– Я понимаю, что совершил множество прегрешений, – начал он, но бог прервал его.
– Ты имел в виду, преступлений? – спросил он.
– Да, множество преступлений. Я участвовал в сговоре по присвоению средств, а когда всё всплыло, я участвовал в сговоре для сокрытия этого, заставляя замолчать тех, кто узнал. Я сожалею. Я желаю, нет, я горю желанием всё исправить!
Бог воздел руки вверх и вздохнул: «Почему это всегда и везде одно и то же? Почему богатство развращает живущих до мозга кости и обращает их друг против друга? Тебе придётся прожить остальную жизнь, каждый день просыпаясь с этим вопросом в голове. Глаз будет следить за тобой».
– Я буду, обещаю! – поспешил сказать министр, но его собеседника там уже не было.
Министр упал на несколько сантиметров и приземлился в кресло в своём кабинете, откуда он упал несколько часов назад. Звезда очевидно уже проделала полпути по небу за это время, и вместо её полуденных лучей, сиявших сквозь окна, на улице наступил вечер. Кто-то постучал в двери кабинета, и министр услышал голос своего дворецкого: «Ваша честь, Вы у себя?»
– Да, входите, – ответил он, поразмыслив.
Дверь открылась, и ящер вошёл, кашлянул в кулак и спросил: «Вы пропустили обед, Ваша честь. Я не знал, что Вы выходили. Каковы будут указания насчёт ужина?»
Министр молчал. На какой-то момент он подумал, что заснул в своём кресле, и что всё, что он видел и слышал, было сном, но в тот же самый момент