в ватаги и ходили в стремительные и дерзкие походы, защищая порубежные земли. Обаве же, за неимением таких ватаг, пришлось ездить с родовой стражей супротив конокрадов и сакальских разбойных людей, кои делали набеги и угоняли скот.
Двенадцати лет от роду она сразила в конной схватке первого супостата, и это теперь позволяло готовить Обаву к замужеству. Всем таинствам будущей жены во все памятные времена девы обучались у ягинь – стариц, которые приходили в сарские земли невесть откуда и жили уединенно в лесах, где таковые были, а то в землянках, вырытых в берегу реки или моря. Однако ныне мудрые ягини редко приходили к сарам, и потому подручные государя долго рыскали по кочевым путям или вовсе без путей, пока не отыскали одну-единственную старицу, жившую в дубраве на реке Божьи Чары. Ураган отвез Обаву к ягине, дабы та самолично убедилась, чья это дочь, и наказал, чтоб вскормила ее нрав по старым обычаям.
И в этот же год персидский царь, воздвигнув мост через Горло в Черемном море, вошел в сарские земли, на коих жили родственные, но давно отпавшие от государства племена...
После войны вечевые старцы надеялись, что вдохновленный Ураган подумает о наследнике и непременно изберет себе невесту, ибо, празднуя победу, по обычаю он отправился объезжать все кочевые пути, дабы принять благодарность от своего народа. Целый год в окружении немногочисленной свиты государь путешествовал по своим землям от края до края и тешился лишь с наложницей-персиянкой, отнятой у царя Дария, хотя самые достойные, прекрасные девы выносили ему чары с сурой и пели здравицы. Но, взирая на них, Сарский Владыка все более мрачнел и возвратился вовсе подавленным и молчаливым.
И тогда вечевые старцы, устав ждать государевой женитьбы, собрались на совет и определили ему роковой срок в три года. Если за это время Ураган не найдет себе невесту по любви и согласию, то старцы поступят по закону и, собрав вече, настоят на заточении в каменную вежу, а уж вечевую невесту они ему выберут, отняв наложницу.
Государь тогда не внял угрозам, ибо тешил иные думы. Обава вернулась от ягини не отроком, а мудрой девой, созревшей для замужества. Еще в прошлое кочевье Ураган ждал часа, когда она совершит оглас, то есть выбор жениха, и сообщит об этом отцу.
Тогда бы ему не нужно было жениться в другой раз: наследником бы стал внук, рожденный Обавой. Он искренне любовался дочерью и тешился мыслью понудить саров к соблюдению старых законов вскормления своих детей, и тогда бы все девы были похожи на нее ликом, станом и нравом, и было бы из кого выбрать себе невесту...
Однако своенравная Обава разрушила свой образ, радующий сердце и око, внезапно и дерзко преступила всякие обычаи и разгневала своим огласом так, что ныне сидела под карающим покровом в белой кибитке и омывала слезами свою порочную душу.
Князья не ведали о горе, что приключилось с Ураганом и его дочерью, поэтому слова об иноземной невесте вызвали обиду и недоумение.
– Почто он наших дев не берет? Почто брезгует