это примерно так же.
Охранители не сплоховали. Единым слаженным движением вскочили, выхватили из ножен палаши. Освальд Харп умудрился опрокинуть стол, и теперь стражников отделял от нападающих своеобразный щит. Не очень удобно в рукопашном бою, но дает обороняющимся пару минут, чтобы занять боевую позицию и понять, что происходит.
Битва начиналась в другом конце зала, а я по-прежнему стоял на лестнице возле распахнутой на волю двери один и без оружия. В мою сторону никто не смотрел.
В детстве, когда ростом был пониже, кататься на двери было одно удовольствие. Ухватишься за ручки с двух сторон, оттолкнешься, подогнешь колени – и только следи, чтобы не стукнуться о косяк и не прищемить пальцы. Сейчас этот трюк удался не столь легко, но секунды, потребные на то, чтобы спуститься и оказаться у порога, я сберег. С крыльца можно не сбегать, а спрыгнуть вбок. Дверь кхарни запирается на простой засов. А уж своего Скима я опознаю и в ночь новолуния с завязанными глазами.
Ни узды, ни седла на кхарне, естественно, не было, но в приграничье детей учат ездить охлябь.
Я припал к мохнатой шее быка:
– Ским, вперед! Выручай, брат!
Хорошо, что скаковые кхарны все понимают с полуслова. И хорошо, что ведущий в трактир дверной проем оказался достаточно широким и высоким.
В Белом Поле нет никого, кто мог бы одолеть кхарна. Только перед хрустальными пауками испытывают косматые дикий непреодолимый страх. Жесткая длинная шерсть защищает быков от клыков хищников, а крепкие рога и острые копыта – превосходное природное оружие. Два кхарна, вставшие бок к боку хвостами в разные стороны, способны держать оборону не хуже закованных в броню воинов. И защищать кого-то, кто оказался между ними. А еще кхарны прекрасно умеют отличать своих людей, не только хозяев, но и тех, с кем пробыли в дороге хотя бы час, от чужаков.
Мы со Скимом ударили во вражеский тыл по всем правилам военной науки. Не зря же отец подобрал мне кхарненка, когда сам я еще только осваивал территорию Къольхейма на четвереньках, а после, в Гехте, командир гарнизона полковник Андор Гъерн уделял нашему обучению в манеже достаточно времени.
Только вот оружие в руке мне бы отнюдь не помешало.
От вторжения обалдели и свои и чужие. Замерли статуями в мастерской скульптора. Только ругался и подвывал тот, кого Ским поддел рогами и отбросил в угол.
Первым очнулся Освальд Харп:
– Ларс, держи!
Брошенную шпагу я поймал на лету.
Теперь у нас было ощутимое преимущество перед противником, но битвы не получилось. Разом развернувшись, нападающие бегом припустили прочь из трактира.
А наши замешкались. Перевернутый стол и вставший посреди зала кхарн теперь только мешали.
– За ними, в погоню! – воинственно взмахнул палашом начальник конвоя.
– Стоять! – бас Освальда Харпа перекрыл петушиный выкрик