мною снова и снова, если бы захотел, – нужно было только правильно себя вести. Говорю тебе, мы – квиты! Мне кажется даже, что ты пострадал больше.
Меня начинает трясти, но вовсе не от ярости. Это возбуждение, переливающееся через край; оно распространяется по телу подобно ударной волне, я чувствую, что мне уже не унять дрожь в руках, и стискиваю кулаки так, что их сводит от напряжения. Как ни удивительно, мне удается спокойно произнести:
– Ты ошибаешься. За обладание тобой я готов был заплатить любую цену. Поэтому я считаю себя выигравшей стороной.
Она пожимает плечами.
– Какая разница? Теперь уже не имеет значения, кто выиграл: каждый из нас волен остаться при своем мнении.
– И опять ты неправа. – Мой голос звучит глухо, и она бросает на меня настороженный взгляд. – На самом деле с тех пор, как мы расстались с тобой на кладбище, ничего не изменилось.
Почувствовав себя неуютно, незнакомка переводит взгляд на часы, вмонтированные в дверцу кухонного шкафчика. Зябко ежась, сообщает:
– Мне пора идти за сыном. Он сейчас у свекрови.
– Позвони, скажи, что задерживаешься на работе.
– Не говори глупостей!
Она пытается встать, но я удерживаю ее на месте, надавив на плечо. Обездвиженную женщину начинает бить мелкая дрожь, усиливающая мое возбуждение. Мы молчим, потому что нам уже не нужно ничего говорить друг другу. Внезапно она перегибается через стол, пытаясь дотянуться до кухонного ножа на другом краю столешницы, но расстояние слишком велико.
– Видишь, твой страх возвращается, иначе тебе не понадобился бы нож. – В моем внезапно охрипшем голосе смешались ожидание и страсть. – Все повторяется, не так ли?
– Ты – псих! – произносит она с ненавистью, но это меня больше не задевает. Легким щелчком подталкиваю нож к незнакомке, и она немедленно направляет его мне в живот. Делаю шаг назад, давая, наконец, возможность ей встать. Теперь лезвие упирается мне в грудь. Она тяжело дышит, замерев на месте, ее глаза темнеют.
– Трагедия превращается в фарс! – Мой насмешливый тон заставляет ее руку дрогнуть. – Такие вещи получаются хорошо только с первой попытки.
– Отойди! – Ее тон скорее просительный, чем приказывающий.
– Похоже, тебе не хватает духу! Давай сделаем это вместе!
Делаю полшага вперед, ее рука уходит назад недостаточно быстро, и нож, проткнув свитер, прокалывает мою кожу, вызывая болезненное ощущение холода. Она отводит лезвие и застывает, глядя куда-то мимо меня. Меня поражает сонное выражение, появившееся на ее лице. Незнакомка аккуратно кладет нож на столешницу и упирается руками мне в грудь. Беру ее лицо в ладони, целую в стиснутые губы, а она продолжает безучастно смотреть на стену за моей спиной, не оказывая сопротивления, но и не отвечая на поцелуй. Пытаюсь поцеловать ее снова, но неожиданно резким движением она отпихивает меня, а затем, словно израсходовав всю энергию, тихо говорит:
– Пусти, мне надо позвонить!
Что-то