даже знает, что я отправился к тебе.
– Почему я?
– Если на поиски отправятся агенты МИ-5 или МИ-6, информация об этом просочится наружу, точно так же, как просочилась информация о Сиддике Хусейне. К тому же ты чертовски хорош, когда надо кого-то или что-то найти, – тихо добавил Сеймур. – Древние столпы, украденные картины Рембрандта, секретные объекты по обогащению урана.
– Прости, Грэм, но…
– А еще ты в долгу перед Ланкастером, – оборвал Габриеля Сеймур.
– Я?
– Кто, по-твоему, позволил тебе скрываться в Корнуолле под чужим именем, когда тебе отказали все остальные страны? Кто позволил нанять британского журналиста, когда тебе потребовалось внедриться в иранскую цепочку поставки урана?
– Не думал, что вы все записываете на мой счет, Грэм.
– Не записываем. Иначе ты вогнал бы себя в такие долги…
Повисла неловкая пауза, словно обоих шпионов смутил тон последних фраз, которыми они обменялись. Сеймур уставился в потолок, Габриель – в записку: «У вас семь дней – после девчонка умрет».
– Как-то расплывчато, не находишь?
– Зато эффективно, – ответил Сеймур. – Внимание Ланкастера привлечь удалось.
– Никаких требований?
Сеймур покачал головой.
– Очевидно, цену назовут в самый последний момент, доведя Ланкастера до такого отчаяния, что он, желая спасти карьеру, согласится без раздумий.
– И во сколько сегодня оценивается ваш премьер?
– Последний раз, когда я проверял его счета, – проказливо ответил Сеймур, – сумма на них приближалась к ста миллионам.
– Фунтов?
Сеймур кивнул.
– Джонатан Ланкастер сделал миллионы, работая в Сити, миллионы получил в наследство и женился на миллионах в лице Дианы Болдуин. Он просто идеальная цель для шантажа: человек, у которого денег больше, чем нужно, и которому есть что терять. Диана и дети живут в плотном кольце охраны на Даунинг-стрит, к ним не подобраться, зато любовница премьера… – помолчав немного, Сеймур закончил: —…любовница премьера – совсем другое дело.
– Полагаю, жену Ланкастер в известность не ставил?
Сеймур сделал неопределенный жест рукой, давая понять: в брачные дела премьера он не суется.
– Ты когда-нибудь расследовал похищения, Грэм?
– После Северной Ирландии – нет. Да и то, тогда я имел дело с ИРА.
– Политическое похищение отличается от обычного. Если мотивы политические, то мы имеем дело с человеком рациональным, который желает, чтобы освободили его пленных товарищей или изменили политический курс государства. Террорист похищает важного политика или автобус, полный детей, и держит их плену, пока требования не выполнят. А вот обычный преступник жаждет наживы. Если ему заплатить, он потребует еще, и еще, и еще – до тех пор, пока не выдоит жертву досуха.
– Значит, нам остается одно.
– Что?
– Найти девушку.
Габриель отошел к окну и посмотрел на Храмовую гору. Он словно вновь перенесся в недра плато, на глубину ста шестидесяти