казалось, что она была здесь всегда. Только Люциус с Кимом не замечали гостью раньше. Странно, но вор не ощущал ни беспокойства, ни страха.
– Тебя надо постричь, – бросил он, Лана согласно кивнула. Потом добавил: – И переодеть.
Девушка подняла большой палец вверх, значит, Люциус об этом уже позаботился.
Больше он не проронил ни слова. И хоть им требовалось еще привыкнуть друг к другу, того холодного напряжения, что царило в «норе» накануне, больше не ощущалось.
Завтрак прошел в молчании. Ким поблагодарил за еду и, сославшись на какие-то дела, ушел в комнату. А девушка, еще недолго побренчав посудой, исчезла. Казалось, будто ее и вовсе не существует. Лана мастерски умела «не мешать», и вору даже подумалось, что если она сама того не захочет, он ее даже не найдет. Парня это вполне устраивало.
За всеми этими неприятностями он совершенно забыл, из-за чего ему пришлось рисковать жизнью. Как ни странно, сумка так и осталась валяться в углу, где ее бросил Люциус. Но заказа в ней не оказалось.
Похоже, Карсрвен все-таки оказался любопытнее. Киму потребовалось не меньше часа, чтобы отыскать, куда друг перепрятал сверток. Тот нашелся задвинутым в дальний угол книжной полки, и вор даже не сомневался, что Люциус просто-напросто забыл заказ там, увлеченной какой-то новой идеей.
Под тряпками был слой бумаги. Она пожелтела и ободралась на углах так, что через прорехи был виден черный блеск дерева. Парень аккуратно достал из обертки красивую резную шкатулку. На пухлых боках играли алые блики. Крышка была украшена причудливой вязью, но сколько вор не пытался, он не смог найти в ней системы. Казалось, мастер забылся и позволил резцу самому выбирать узор. Только в самом центре красовался ажурный листок с высеченными инициалами «С.М».
Ким вертел шкатулку в руках, пальцы перебирали знакомые грани, а в памяти, одно за одним, вспыхивали воспоминания. В этот момент вор впервые пожалел о том, что согласился принять заказ. Сейчас ему больше всего хотелось выбросить эту дрянь куда подальше, а самому спрятаться в самой глубокой норе, чтобы даже Люциус не смог его отыскать. Больше всего на свете Ким желал исчезнуть, чтобы больше никогда, никогда не встречаться с теми, кому принадлежала шкатулка.
Ведь прошлая их встреча стоила ему ноги.
Вторя воспоминаниям, пальцы мягко заскользили по резьбе. Маленький фрагмент узора поддался плавному нажатию. Зазвенел колокольчик, и узор на крышке ожил. Фрагменты зашелестели змеиным шорохом, спеша встать на свои места. И через несколько секунду беспорядочные завитушки превратились в виноградную лозу. Только центральный лист остался на месте.
Два года назад
На этаже тихим эхом раздавались шаги стражников. Один коридор – тридцать шагов, поворот, и еще три шага до лестницы наверх. Потом тишина, но лишь до следующего патруля.
Стража ходила парами через каждые десять минут. Этого было достаточно, чтобы в промежутках между эхом в холл пробралась крыса. Тень бесшумно скользнула по узорчатому полу и притаилась за огромной