в затуманенные глаза и произнесла:
– Пойдём? Мне пора на работу.
Мы вышли на ул. Бривибас. Я увидел название улицы и сказал:
– Не помню, где читал, но эта улица в 1812 году, была сожжена жителями, чтобы остановить продвижение Наполеона на восток, на Россию. Наполеон, в случае победы обещал передать Ригу Пруссии.
Алёнка смотрела на меня и улыбалась. Мы шли под руки друг с другом. Остановились на трамвайной остановке. Подъехал трамвайчик, и мы запрыгнули в него. Проехали немного и на конечной сошли.
– Вот моя работа, – Алёнка показала на рядом расположенные корпуса, – пока! Напишешь?!
– Пока, пока! Напишу.
После того, как я поцеловал Алёну, она отошла и сказала:
– Если тебе на автобус, то садись на трамвай и езжай на нём обратно до конца.
Я помахал ей рукой и воспользовался её советом. Сел в трамвай и задремал. Когда трамвай подъезжал к Старой Риге, все чаще в трамвай стали заходить военные и мне стало неуютно. Всё, что я мог сделать для того, чтобы обезопасить себя, это отдавать честь, чтобы не привлекать на себя вопросительные взгляды.
Часам к одиннадцати я благополучно прибыл в расположение нашего сборного строительного отряда. Конечно, кто-то уже сильно начал переживать, ждали звонка из комендатуры или, упаси, Господи, что и говорить вслух не хочется. А кто-то в злорадстве потирал руки, были и такие, кому мои «залёты» были, что бальзам для души, завистников всегда и везде хватает и с такими о морском братстве разговоры бессмысленны.
Глава VI. «Губа»
Я отсыпался после приключений последних суток и не только. Сломанная раскладушка мне напоминала о Наташе, а опасное балансирование на грани очередного срыва, напомнили о пребывание моем на гауптвахте незадолго до командировки в Цесис, буквально, накануне ноябрьских праздников.
И эти воспоминания поочерёдно всплывали вперемешку с более приятными, видимо всё зависело от того на каком боку я лежал и какое полушария головного мозга более обильней снабжалось кровью с кислородом. Я на секунду даже представил человеческий мозг с корой головного мозга и той многочисленной информацией, что в ней хранится с гиросферой морского гирокомпаса. И этот шар гиросферы расположен в черепной коробке и погружен в житейские проблемы, как в морском гидрокомпасе в специальную жидкость из нескольких компонентов.
И вот я снова, но только в воспоминаниях, сижу и готовлюсь к «губе». Неопытные скажут, а чего в ней готовиться? Нет, не скажите, это целое искусство. Мне, уже как опытному «губарю» на подготовку ушло не меньше, чем полдня. Приходилось даже распарывать швы и делать модернизацию с расширением потайных мест. В эту распоротые предварительно места шинели было вшито больше пачки сигарет, спички и небольшие кусочки от спичечных коробков с серой, для поджигания спичек.
Главное, что доставало на «губе» – это недостаток или отсутствие сигарет и холод в камерах, который тоже сильно выматывал необходимостью