ты узнала?
– Что, угадала? У тебя походка интересная. Я раньше не верила, что по ходке можно узнать моряка среди других.
– Ну, ты, даёшь. Не ожидал.
Галина рассмеялась. Улыбка у неё была красивая. Да, наверное, улыбка всех украшает, когда человек молод, полон энергии, счастлив просто.
Мы вышли на остановке «Семашко», что на ул. Энгельса, так называлась центральная улица в Ростове тогда. Опустились ниже и вошли в парк им. Максима Горького. У мостика опустились справа вниз и нашли отличный уголок под ивой на скамье. Отношения так стремительно развивались, что через пять минут мы целовались и обнимались, как давние старые знакомые и не просто знакомые, а влюблённые. Гале было, как она сама сказала уже 18 лет, заканчивает второй курс техникума.
Парня, как она призналась у неё не было и призналась, что я ей понравился, но после того, конечно, как это сделал я. Существует утверждение, с которым я согласен полностью: «Молодые все красивые». Это так. Господь всем дает в молодости неповторимую красоту, только не все её могут различить среди других. Она индивидуальна. И с ещё одним утверждением не поспоришь: «Любовь делает девушку красивой» и это тоже абсолютная правда.
Я видел эту девушку всего чуть больше часа в автобусе и часа четыре мы погуляли с ней в парке и расстались, обменявшись адресами. Могу ли я называть Галину своей невестой? Я с Наташей, девушкой, которая нашла, возможно, лучшего, чем я, а если быть честным того, кто был рядом и с кем можно проводить время, кого можно любить по-настоящему, а не посылая воздушные поцелуи по почте, если посчитать всё проведённое вместе время за четыре года, то и двух недель не набралось бы. Хотя и это не показатель того, нужно или нет быть верным не клятвенным, а риторическим обещаниям.
Жизнь – сложная штука и потому интересна. Так вот, Хус написал письмо Любаше, с которой мы давали «клятву на крови». Откуда она узнала, что эта цыганская традиция сможет сблизить людей и связать навеки, не знаю. Я посмотрел на запястье левой руки, там остался небольшой шрам в виде крестика.
– Давай руку, – требовательно сказала Люба.
Она достала неведомо откуда, видимо приготовила заранее для обряда лезвие и быстро полосонула меня по руке. Кровь изначально выступила густыми каплями, и потом соединившись, превратились в узкие полоски, медленно капала на землю.
– Теперь ты! – приказала моя рыжая «цыганка» и протянула мне лезвие.
– Я не могу, я не буду тебя резать. Давай я сам себя еще раз порежу?! Я не буду тебя резать, не смогу.
– Ладно, так не положено, но…, – и она сделала тоже самое на своей руки.
Мы плотно прижали порезы один к другому. Таким образом должна смешаться кровь и тем самым мы дали клятву в верности и преданности.
Прошло два с половиной года, как я видел Любашу в последний раз и, возможно, что не вспомнил долго, если бы она не написала. Но это были отношения, если их так вообще можно было назвать, баловство, когда уже не дети играют в детство.
Галине