Темнота сгущается, резкий свет экрана мобильного телефона скользит по их растерянным и испуганным лицам.
- Почему раньше мне не сказали, когда я работал? Даёте!
Георг смотрит вниз. Женщины игнорируют его, они заняты мобилaми.
Наконец Богдан встает и идет к стойке. Милан останавливает его:
- Куда ты идешь?
- Включить свет, темно.
- Не думаю, что стоит включать свет. Оставь.
- Что с тобой, Милан? Это не конец света, чтобы сидеть вo тьме.
- Повторяю: свет не включай!
- Он прав, оставь! - примирительно говорит Мария.
Богдан пожимает плечами и равнодушно заявляет, что всех уволят. Никто ему не верит.
- Давайте свет зажжем, чтобы в темноте не сидеть?
Милан думает, что делать. Призыв двух парней взять на себя ответственность не выходит из головы. У него нет времени думать об этом, но он имеет все моральные и профессиональные права.
- Хорошо, но сначала скатертью затемни окна!
Елена смотрит на него широко раскрытыми глазами. Через несколько секунд, на грани истерики, она начинает кричать:
- Мы не на войне, или она ещё не началась! Что это – приказ? В укрытие?
- Заткнись и достань скатерти, жирная корова! - перебивает её Мария, встает и начинает затемнять окна. -Давай, чего ты ждешь?
Елена вскакивает и следует за ней, не говоря ни слова.
Мужчины все еще сидят за столом. Милан объясняет им, что, может быть, полезно спрятаться и дождаться развития ситуации.
Милан включает свет в ресторане, выходит на улицу и проверяет, достаточно ли темно. Он наслаждается свежим осенним воздухом, хочет прочистить голову. Он хотел бы отвести их всех на свалку, которая окружена новой стеной, и единственный доступ - это узкий проход между рестораном и мастерской, ровно такой, чтобы проехал грузовик. Kак раз достаточно, чтобы закрыть его разбитой машиной. Однако он считает, что преувеличивает. Они могут легко эвакуироваться в экстренной ситуации. У него есть время, чтобы остановиться, подумать и согласиться с фактами.
Движение на дороге прекратилось более шести часов назад. Связь прервалась, и Иван не вернулся. Он не мог даже связаться с рабочими, пока былa связь. Насчет двух типов беспокоиться не стоит, слишком много неизвестных, чтобы можно было вывести что-нибудь значимое. Очевидно, Елена все-таки права. Началась война, но не такая, как та, в которой он участвовал в своё время. Tа война тянулась какое-то время, давая сознанию время приспособиться и, в бесчисленных случаях, изменить ход событий.
(Стефан сидит на крыше, выглядывает оттуда как с наблюдательного поста и не думает спускаться.)
На этот раз это произошло внезапно и без предупреждения. Мировые политики аплодировали, угрожали и наказывали, но люди не воспринимают факты, которые им не нравятся. Если бы это действительно произошло, ракеты вылетели бы внезапно и коварно; он благодарен Небесам за то, что ни один из них не поразил Сербию, последствия наступили бы сразу. Но случилось? Электросеть по-прежнему доступнa.
Все эти мысли крутятся