затем собрался с мыслями и пересказал слова девушки.
Хедрик пожал плечами.
– Тебя это тоже касается, – спокойно заявил Роман. – Ведь если она говорит правду, то ты хочешь разрушить единственный идеальный мир, где нет Срединных сил.
– Моя земля скучна.
– Для тебя! Но ты не бог, чтобы решать за других. Ведь люди в твоем мире счастливы.
– Они просто живут, бесцельно. Купаясь либо в добродушии, либо в жажде зла.
– С такой серьезностью обсуждать насланное наваждение могут только несмышленые дети, – безапелляционно прокаркал Чет, на что спутники лишь скривили губы.
– Спасибо, Хедрик. Ты пресек сомнения в корне, – улыбнувшись, сказал Роман. – Кстати, забыл рассказать – я сразу придушил девчонку.
Хедрик захохотал.
– Ты даже в наваждении остался мерзким озлобленным мальчишкой! – сквозь смех заметил он.
– Да ну тебя. Пойдем.
Спутники спустились с дерева, еще раз прислушались и двинулись дальше на юг. Лес постепенно расступался, все реже попадались вековые старцы с огромными наплывами на коре. Молодняк захватывал новые территории.
Задул злой ветер, сквозь листву спутники увидели темно-серые, почти черные, низко плывущие грозовые тучи. Деревья начали качаться, плотные облака закрыли солнце, погружая мир в унылую серость. Сверкнула молния, а через несколько секунд разъяренный кузнец ударил по наковальне. Ливень шел сплошной стеной, вода падала с неба толстыми струями, словно из пожарного шланга. Шествие стихии было равнодушным, грозным и необратимым.
Люди вздрогнули, когда ледяные струи воды ударили по продрогшим от ветра телам. Нечленораздельно закричал ворон. Роман засунул комок мокрых перьев под куртку и сел на корточки, прислонившись спиной к дереву. Ливень лупил до боли в голове. Комья грязи из-под струй подлетали на несколько локтей. Весь мир исчез. Остался только шум падающей воды, серая стена и промозглый ветер. Лишь редкие молнии да глухой гром на мгновенья меняли однообразную картину.
Четверть часа показались вечностью. Стоило тучам умчаться дальше, как под курткой началось шевеление. Роман достал Чета и водрузил себе на плечо. Ворон с мокрыми растрепанными перьями смотрелся жалко. Земля раскисла, под ногами чавкало. Воздух стал свеж и прозрачен, а умытые безудержным ливнем листья сверкали, словно россыпь изумрудов.
– Не замерзнуть бы ночью, – обеспокоено сказал Роман, – костер явно не разжечь.
– Надо и ночью идти, – заявил Хедрик. – Гостеприимство леса кончается.
Роман тряхнул головой, как мокрая собака. С черных, блестящих от воды волос полетели серебряные искры. Засунув большие пальцы под лямки рюкзака, он произнес:
– Пойдем, раз надо.
Хедрик шел быстрым шагом, иногда переходя на легкий бег. Туча брызг, срывающихся с задетых им веток, заставляла Романа вздрагивать от холода. Иногда Факелов оскальзывался на мокрой траве или раскисшей земле, тогда ворон, отчаянно лупя крыльями по воздуху, зависал над ним.
К