так? – растянув губы в глуповатой улыбке, спросил Хедрик.
«Срединные силы! – с ужасом подумал Роман, – бравый парень захмелел с двух кружек пива!»
– Хоть он сорвиголова и от плаваний не откажется, я не против, – сказал трактирщик. – Но не могу же я заставить дочку?!
– Можете, – сказал Роман, – но что из этого получится…
Хозяин корчмы махнул на него рукой и нахмурился.
– Говорит, убежит из города или в петлю залезет. Я же себя убийцей потом чувствовать буду.
– Передай ее слова Барыту, – посоветовал Хедрик.
– А если он озвереет? Изнасилует или убьет ее?
Хедрик задумался. Наступило неловкое молчание. Лишь пламя в масляных светильниках полыхало, как ни в чем не бывало. Роман заскучал. Он откровенно не понимал, зачем Хедрик лезет во все жизненные перипетии малознакомых людей. Ведь кругом одно и тоже – сплошные жалобы при полном безделье. И никакой благодарности. Что движет Хедриком? Скука, любопытство или все-таки человеколюбие?
– Пускай уедет в другой город или найдет мужа, который ее защитит, – подперев руками подбородок, сказал Хедрик.
В дверь настойчиво застучали.
– Какого черта! Ночь на дворе! – прогудел трактирщик, несмотря на забившую его дрожь.
Дверь заходила ходуном – кто-то начал лупить ногой.
– Открывай, – послышался властный голос.
– Барыт, – пролепетал трактирщик, вся бравость мгновенно улетучилась.
– Открывай, иначе прирежу, как только выбью эту гнилую доску, – сказал капитан.
– Хедрик, только не лезь, – горячо зашептал Роман, но воин уже вытащил широкий обоюдоострый клинок.
– Пускай входит, – сказал Хедрик, встав напротив двери.
Роман тяжело вздохнул и поправил ножны. Кинжал он не доставал, предпочитая не лезть на рожон. Современный мир научил анализировать ситуацию, прежде чем бросаться в нее сломя голову на поводу у чувств. Слишком жесток тот мир, покрытый мнимой пленкой всеобщего благополучия.
Трактирщик отодвинул засов и отскочил назад. Дверь открылась так, словно в нее ударили тараном.
Барыт слегка опешил, когда увидел Хедрика и Романа. Похож он был не на капитана речного судна, а на лесного разбойника. Невысокий, поджарый, с косматой головой и бородой в ладонь. В корчме добавился запах старых, погибающих на берегу водорослей. Замешательство Барыта прошло спустя миг.
– А ты кто такой? – ощерившись, спросил капитан. Он и не подумал доставать меч, лишь положил руку на отполированный ладонью эфес. – Ухажер Линоры?
Хедрик покачал головой.
– По-постоялец, – заикаясь, проговорил побелевший от страха трактирщик.
«Чего он так дрожит? – с недоумением подумал Роман. – Тем более этой обезьяне нужна только дочка».
– И зачем ты достал железку? – глумливым голосом поинтересовался Барыт. – Неужто девчонку защищать?
– Ты должен знать, что настоящее уважение