стоянки, где мы оставили машину, есть ущелье, – охотно пояснил Лео. – По его дну протекает ручей. Игнасио устроил там что-то вроде мини-водонапорной станции и протянул ветку сюда. К тому же здесь полно снега, который всегда можно растопить. А питьевую воду я привожу из города.
– Должно быть, хлопотно возиться с водой…
– Не настолько хлопотно, как ты думаешь. Да и много ли нужно одному человеку?
– Ты так и собираешься жить здесь… один?
– Меня это не напрягает, Алекс. Люди иногда бывают чертовски утомительны.
– Иногда, но не всегда.
– Может быть.
Опять чертово «может быть»!..
После того как избранные места из «Левиафана» закончились, Лео и Алекс перебрались в домишко на плато, где Алексу был продемонстрирован генератор. Демонстрация сопровождалась целой лекцией о приборах, устройствах и механизмах, облегчающих жизнь простому смертному. В их число входила и портативная радиостанция. Именно при ее помощи Лео собирается поддерживать связь с окружающим миром, поскольку мобильники здесь совершенно бесполезны.
– Разве не проще обзавестись спутниковым телефоном? – удивился Алекс.
– Наверное, но рация мне нравится больше. Тем более что в детстве я увлекался радиолюбительством.
Дверь в душу Лео все еще остается закрытой, но в ней, во всяком случае, появилась крохотная щель. Ботинок в нее не вставишь, но кое-что разглядеть удается. «Кое-что» посверкивает мягким зеленым светом, именно такой свет шел от приемника «Saba», хотя вряд ли юный радиолюбитель Лео использовал именно эту модель.
«Saba» – всего лишь устройство по приему станций, осуществлять через него связь с миром невозможно.
– Где ты провел детство, Лео?
– Далеко отсюда, – ответ Лео, как всегда, уклончив. – На побережье.
– В городе, похожем на Порту?
– Порту?
– То место, где ты разжился картой. Ты сам об этом говорил.
– Все города на побережьях похожи друг на друга, только побережья разные.
– Ты когда-нибудь расскажешь мне? О побережьях и городах на них?
– Разве ты сам не хочешь их увидеть? Составить собственное мнение?
– Мне интересно твое.
Лео снисходительно улыбается, и от этой улыбки Алекс чувствует себя дураком. «Идиотом», как выразилась Кьяра в письме. Самое ужасное, что и Лео, на дружбу с которым так надеется молодой человек, тоже может посчитать его дураком. Или личинкой, сидящей в тугом коконе К.; жалкой личинкой, не способной превратиться в бабочку и расправить крылья. И совершить перелет к побережьям. А это не так. Алекс вовсе не сидит сиднем в горах, не реже четырех раз в год он бывает в Вероне, у родителей и сестры. В детстве его возили во Флоренцию и Виареджо, к лучшей маминой подруге. Уже став взрослым, он самостоятельно предпринимал вылазки в Венецию и даже съездил в соседнюю Австрию, откуда привез отличную зимнюю куртку с капюшоном и пару магнитов на холодильник. О посещении Тренто и Больцано, ближайших к К. крупных городов, и говорить