ну и все в том же духе. И тогда кто-то сказал про подземелье Духов, что ему не следовало так поступать. Я не знаю, что он имел в виду – мне было не до того. Просто потом, оставшись одна, я постоянно вспоминала этот день, людей, речи, образы… Понимаете, мне больше нечем было заняться…
– Понимаю. – Следователь качнул ветвистыми рогами. – И вы считаете, что его там и убили? А кто? У вас есть подозрения?
Ответ на этот вопрос у Агнии был давно готов.
– Конечно да! Его убил Ариэл!
– Кто это? – Зажатое в клешнявых уродливых пальцах перо угрожающе нависло над бумагой.
– Его родственник. Дальний. Сводный брат. Он… странный человек. Домогался меня. Это Ариэл убил моего мужа!
– А почему?
Или следователь был очень тупой, что подтверждало теорию о том, что нелюди в принципе обделены умом, или хотел, чтобы она произнесла это вслух. О Первопредок, как ты допускаешь подобное унижение?
– Он… был в меня влюблен. И хотел, чтобы я стала его женой. А когда я все-таки вышла замуж за Марека, улучил момент и убил его.
Рогач опять покачал головой. Откровенно говоря, он не видел во всей этой истории такого криминала, какой наверняка воображали себе человеки. Среди рогачей, козлоногов, троллей, ликантропов – хотя последние намного ближе стоят к людям, чем им самим того хочется, – в порядке вещей, когда на одну самку претендует двое соперников. От самой самки мало что зависит. Спорщики устраивают поединки, проходящие в присутствии родственников всех заинтересованных сторон, вождя или старейшины и всех желающих. Соперники сражаются либо до смерти, либо до сигнала прекратить бой – обычно его дает сам вожак. Самка достается победителю. Иногда так разбиваются и уже существующие пары – при условии, что у них нет детей. Ибо в противном случае многие победители начинали семейную жизнь с того, что убивали детей, рожденных от своего соперника. Но потом этот обычай запретили и положили запрет отбивать самок, у которых уже есть дети. Кстати, иной раз можно было обойтись и без ритуально организованного поединка – если победитель представлял доказательства, что соперника умертвил именно он. Чаще всего достаточно было принести отрубленные рога. Тролли притаскивали в качестве трофея хвост, ликантропы – уши.
Все это промелькнуло в мозгу следователя в несколько секунд. Когда человеки подмяли под себя остальные расы, они в приказном порядке потребовали запретить многие старинные обычаи, а другие – существенно смягчить или вовсе переделать, сохранив только форму, но не содержание. Теперь цивилизованные рогачи должны были устраивать что-то вроде ритуальных танцев, а самки – ужас и позор! – выбирать того, чья пляска показалась им наиболее сексуальной. То ли дело старый добрый поединок! Испытание силы, смелости, ловкости, отваги, крепости рогов и духа! В молодости следователю приходилось присутствовать на таких турнирах, и он до смертного часа не забудет испытанные им чувства. Тогда его рога только-только пробивались на лбу. А теперь у него ветвистая корона, но удастся ли хоть раз использовать ее по назначению – то есть