разумеется, никто не давал ей права упрекать босса, но она отказалась от более денежного места, чтобы работать с ним в одной связке, и вполне могла ожидать, что он, расплатившись с долгами, хотя бы поднимет ей зарплату. Его секретарша вообще не имела привычки критиковать или хранить критическое молчание – единственная из встречавшихся Страйку женщин, которая не обнаруживала ни малейшего желания его перевоспитать или переломить. Как подсказывал его опыт, женщины обычно пытаются тебе внушить, что их любовь пропорциональна старанию на тебя повлиять.
Значит, через полтора месяца у нее свадьба. Через полтора месяца она станет миссис Мэтью… если Страйк и знал когда-то фамилию ее жениха, то сейчас при всем желании не смог бы вспомнить.
В ожидании лифта у выхода на станции «Гудж-стрит» его охватило внезапное безумное желание позвонить давешней темноволосой клиентке – та не скрывала, что будет только приветствовать такое развитие событий, – чтобы переспать с ней прямо сегодня, утопая в ее мягкой, душистой (так ему представлялось) постели в Найтсбридже. Но идея, не успев созреть, была отброшена. Это же сумасшествие – хуже, чем розыск пропавшего человека, не сулящий никаких гонораров…
А для чего, собственно, тратить время на поиски Куайна? – спросил себя Страйк, пряча лицо от колючего дождя. Для удовлетворения собственного любопытства, ответил он после минутного раздумья, а возможно, и для чего-то менее очевидного. Шагая по Стор-стрит, он щурился под дождем, старался не поскользнуться на мокром тротуаре и размышлял, долго ли еще сможет выносить алчность и мстительность, которыми буквально сочились его богатые клиенты. Давно не приходилось ему расследовать дело об исчезновении. По крайней мере, он получит профессиональное удовлетворение, когда вернет сбежавшего Куайна в лоно семьи.
Литературное агентство Элизабет Тассел находилось в преимущественно жилом квартале, выстроенном из темного кирпича; здесь, в тупике, отходившем от оживленной Гауэр-стрит, было на удивление тихо. Страйк нажал кнопку звонка рядом со скромной медной табличкой. Послышались легкие шаги, и ему открыл бледный юноша в рубашке апаш.
– Вы частный детектив? – спросил он с восхищением и трепетом.
Страйк последовал за ним вверх по ступеням, оставляя мокрые следы на вытертой ковровой дорожке. За дверью красного дерева оказалось просторное офисное помещение, которое, как понял Страйк, раньше представляло собой отдельный холл с гостиной. Элегантность старины здесь мало-помалу переходила в убожество. Окно запотело; в воздухе висел застарелый табачный запах. Вдоль стен стояли набитые до отказа деревянные книжные шкафы; грязноватых обоев было почти не видно за вставленными в рамки шаржами и карикатурами на литературные темы. Лицом друг к другу, разделенные вытертым ковром, стояли два незанятых письменных стола.
– Разрешите ваше пальто, – сказал молодой человек, и тут из-под одного стола выскочила хрупкая перепуганная девушка. В одной руке она держала грязную губку.
– Не оттирается, Раф! – панически зашептала она юноше.
– Вот