Я сказал всем, чтоб к тебе подтягивались. Надо ж и сессию отметить, и такое удачное решение наших вопросов. – Славик прикинул остаток пива в банке и философски заметил: – Не хватит.
– Потом сходим еще раз. Сколько не бери, все равно не хватит. – Женька заметил приближающийся автобус и заставил нас пробежаться. Ждать следующий было бы слишком долго.
Случайно или нет, но все было именно так, как должно быть. Если кто-то скажет, что это была не судьба, – я могу лишь развести руками. Никакого научного обоснования происходящего, к счастью или к сожалению, предложить не могу.
Воспоминания об учебе в институте банальны, и любой отучившийся расскажет о сессии, которую едва вытянул, будучи на грани отчисления. Да и причиной в девяти случаях из десяти будет любовь, которая не оставила времени на учебу, что тоже типично. Сами рассказы о любви тоже вряд ли окажутся необыкновенными, даже если кажется, что подарили самые сильные эмоции, забыть которые не получится никогда. Как типичный представитель класса студентов, я прошел все этапы становления: был на грани вылета, был влюблен до безумия (причем несколько раз, и каждый раз казалось, что это навсегда), побывал в стройотряде, два года занимался кикбоксингом, и самое важное, что смог вынести из этого спорта, это то, что получить по морде не так страшно, как кажется.
Яркой страницей остался в памяти стройотряд. Джанкой, консервный завод, поездки на море и жизнь в общаге. Славику родители купили гитару, и он сразу приобрел невероятную популярность. Однажды, когда мы были вдвоем в комнате, я тоже попытался перебирать аккорды, чем вызвал лишь ироничную улыбку друга:
– Брось. Здесь нужно серьезно заниматься. – Славик забрал гитару. – Только инструмент расстроишь.
Даже в страшном сне я не мог представить, чтобы заикнуться дома о покупке гитары. Папа считал музыку абсолютно бесполезным занятием и всегда рассказывал историю маминого родного брата, которого очень хотели «сделать человеком» и даже купили новенький, дорогущий баян. Но дядя прогуливал все занятия, баян пришлось продать, а о музыкальном будущем забыть.
– Ты у нас в дядю. – Папа вынес короткий и емкий вердикт, пристально меня рассматривая, словно пытаясь найти что-то новое. Потом он посмотрел на маму и кивнул, подчеркивая, что ошибиться он не мог.
«Весь в дядю» означало, что пение предметом не считалось, и даже тройка за четверть вызывала у папы лишь понимающую улыбку. Так незамысловато, слегка иронично, но весьма убедительно меня определили с наклонностями и предпочтениями. Вряд ли кто-то задумывался, что, по логике вещей, унаследовать при таком раскладе нужно было и все отрицательные стороны. Но я как исключение должен был по крупицам собирать только хорошее и только от тех, на кого укажут пальцем.
Запил сосед – у них на фабрике стачка.
С чаем беда – осталась одна пачка.
На кухне записка: «Не жди, останусь у Гали».
По телику рядятся, как дальше жить, – достали.
Славик