себе имя.
В «Спартаке» все, конечно, знали, кто я такой. Многие выходили против меня на поле, с некоторыми мы встречались в сборной. Но нужно было себя по-новому преподнести, заново себя проявить. И сделать это в команде, где требования были значительно выше, чем в «Динамо». Одно дело, когда тебя никто не знает и ты начинаешь с нуля, и другое – когда тебя знают все и многого от тебя ждут.
И Бесков знал и ждал, и все ждали. Многие – чтобы я провалился. Одним словом, пресс был сумасшедшим. Мое положение осложнялось еще и тем, что далеко не вся пресса была доброжелательной. Немало журналистов выступало на стороне «Динамо», постоянно напоминая, что я уходил оттуда со скандалом. Но я был готов к давлению. И только позже понял, насколько велики были риск и вероятность провалиться.
Если бы меня сразу заявили за команду, я бы не справился. Не хватило бы практики. А так получил полугодовую фору и в первый раз вышел на поле в составе «Спартака» лишь в июне. Сейчас хорошо понимаю, что это меня спасло. Этих шести месяцев мне хватило, чтобы понять суть спартаковской игры и вписаться в команду. Не освоить ее, не довести до автоматизма, а лишь понять. И на 100 процентов своим в «Спартаке» стал себя чувствовать только через год. В начале было лишь огромное желание и сумасшедший настрой.
В 1983 году «Спартак» стартовал плохо, чуть ли не на последнем месте шел какое-то время. И так совпало, что с моим приходом он стал подниматься, а во втором круге мы выдали беспроигрышную серию из 14 матчей. Жаль, на финише сгорели минскому «Динамо» и «Днепру» и в итоге заняли второе место. За серебро чемпионата СССР в «Спартаке» квартирами или машинами не награждали. Но никто и не просил.
Победа над «Днепром», от которого мы отставали на 2 очка перед последним туром, давала нам шанс на золотой матч. Я ту встречу не доиграл – получил травму при счете 1:2. Олег Таран замочил мне по ногам. Мы проиграли 2:4. В результате я еще и не поехал со сборной в Португалию на отборочный матч чемпионата Европы.
Было приятно, что Валерий Лобановский начал вызывать меня в сборную, хотя за «Спартак» я сыграл всего ничего. Причем Лобановского я сильно удивил на первом же сборе. Он постоянно тестировал функциональное состояние игроков. А я до «Спартака» полтора года не играл. Но когда врачи сборной протестировали меня перед матчем с поляками, оказалось, что я в полном порядке.
После тестирования ко мне подошел руководитель научной бригады Евгений Скоморохов, который работал у Лобановского: «Валерий Васильевич интересуется, как ты, не играя полтора года, не находясь в команде, имеешь показатели выше, чем когда играл в сборной раньше?» Отвечаю: «Не пил, не курил и соблюдал спортивный режим». С поляками, правда, Лобановский меня не выпустил.
На следующий день было собрание команды, на котором Лобановский вынес результаты тестирования на общее обсуждение. Он сделал это в чисто воспитательном плане, чтобы показать, как можно соблюдать режим, даже не играя.
Лобановский говорит: «Есть человек, который очень любит футбол.