отпрянул, но жрица жестом остановила его.
– Прошу за ними, славный победитель Адиль.
Где же Лейла? Он не может уйти без нее. Парень всмотрелся в людское море, волновавшееся внизу, но обзор ему сразу перекрыли воины, обступившие Малика плотным строем. Затем они так быстро препроводили триумфатора с помоста, что, пытаясь не отставать, он чуть не запутался в собственных израненных долгими странствиями ногах.
– Дорогу, дорогу! – зычно выкрикивали воины, однако в такой момент даже извержение вулкана, пожалуй, не могло бы утихомирить собравшихся. Публика, словно обезумев, сносила деревянные перегородки вдоль площади и улиц с такой легкостью, как будто те были сделаны из пергамента.
– Солнцестой афешийя, о победитель от Жизни! Афешийя!
– Благослови тебя небо, победитель, избранный Самой Аданко!
– Победитель Адиль! Адиль! К нам, сюда, к нам!
Какая-то женщина попыталась сунуть Малику в руки своего младенца, однако в ответ получила резкий удар тупым концом копья от одного из воинов. Ее тут же поглотил и унес поток людей, хлынувших в освободившийся проем. Все лица озаряло счастье, все взгляды светились благоговейным восхищением, и с каждым изъявлением восторга, с каждым благословением, срывавшимся с губ, яма тупого страха в утробе Малика все углублялась. Ошеломление уже прошло, но все еще приходилось сосредоточивать все внимание на том, чтобы ровно переставлять ноги: шаг-другой, шаг-другой… Руками с обеих сторон он инстинктивно шарил по воздуху в поисках сестер.
В общем, Малик готов был расплакаться от радости, когда впереди наконец замаячила цель их небольшого «похода» – серебристо-пурпурный паланкин со спиральными эмблемами Аданко по бокам. Охранники отдали победителю честь и распахнули перед ним дверцу этого транспортного средства. За ней обнаружился «салон», обитый темным эбеновым деревом, и множество весьма манящих – опять-таки пурпурных – подушечек.
– Пожалуйте сюда, победитель Адиль.
– Но как же моя сестра?!
Места в паланкине хватало только на одного. Как же Лейла потом найдет брата, если сейчас его унесут в этой вот штуке?
– Будьте любезны, победитель Адиль. Время не ждет.
Не обращая внимания на вялые протесты Малика, воины чуть не силой запихнули его внутрь и захлопнули дверцу. Несколько стражников тут же водрузили паланкин на плечи и тронулись в путь – у юноши едва осталось несколько секунд, чтобы сориентироваться на местности. Носильщики двигались с удивительной скоростью – пожалуй, не медленнее, чем песчаные баржи и фургоны, виденные им в Оджубае.
Последний раз в таком тесном пространстве Малику приходилось долго находиться, когда они с сестрами пересекали пустыню. И хотя роскошный интерьер паланкина нимало не походил на потрескавшееся нутро той деревянной повозки, юношу охватило то же чувство нарастающей тревоги: стенки словно сдавливали его. Малик притянул колени к груди и зажмурил глаза.
«Дышать. Ощущать момент. Твердо стоять на земле, – взмолился он к самому себе. – Дышать. Ощущать