ужин двух никому ненужных существ, словно по тургеневскому сценарию. Один любил разговаривать не спеша, делился новостями, другой сидел, прислонившись пушистой спиной к ноге любимого хозяина, высунув от удовольствия розовый язык, и внимательно слушал монотонную речь в ожидании добавки. Первый всегда грозился подыскать хорошие руки второму, а тот второй всякий раз с благородным снисхождением делал вид, что верит каждому слову, и незаметно подмигивал одним глазом, поддерживая беседу. Собака и человек. В своем схожем одиночестве они прекрасно дополняли друг друга, и если один зависел от другого напрямую, как низшее существо, сидя на предпоследней ступени эволюционной лестницы, то другой, имеющий превосходящую силу, способную свернуть на раз-два шейные позвонки, подсознательно считал собеседника равным себе и не гнушался его обществом.
В такие часы, полные идиллии и душевной гармонии, Фурсик нахрапом отвоевывал в ногах хозяина крошечный пятачок и, покружив немного на месте, приминая покрывало, сворачивался калачиком в кошачьей позе. Но сегодня Олега тянуло к ноутбуку, хотелось поскорее проверить почту.
Еще утром он пожалел о минутной слабости, пожалел, что обнаружил себя и отправил заявку малознакомой девушке, но больше всего пугал собственный интерес и заикание. После работы он специально прошелся до хлебного ларька с одной лишь целью: проверить на месте ли новая продавщица. И странным образом показалось ему женское горе, инцидент с наглым воровством среди бела дня прямо из-под носа, да и сам нос с красным, чуть вздернутым кончиком показался ему милым и вполне подобающим. Он почувствовал необычный душевный подъем, какую-то трепетную радость новизны и тех чувств, что за долгие годы успели позабыться. Что с этим делать, Олег не знал, но интуитивно желал продолжения, и, набравшись смелости, после ужина отправил коротенькое сообщение: «Привет. Как дела?» в надежде получить ответ. Ответ не пришел.
На следующий день, явившись на работу в мрачном настроении, Кравцов получил вызов к руководству. Директором фитнес-центра был молодой, но уже переполненный всевозможными идеями развития бизнеса, тридцатилетний армянин по имени Рубен, но весь персонал от уборщицы до бухгалтера за глаза звал его Рубенчиком.
– Проходи, садись, располагайся. Будь как дома, дорогой Олег… Олег…
– Олег Петрович.
В меру упитанный Рубен обладал низким ростом, пышной курчавой шевелюрой и просиживал в кабинете целый день, играя с компьютером в покер.
– Может, чай, кофе, Олег Петрович? – суетился директор возле работника, преданно заглядывая в глаза.
– У меня начало тренировки через пять минут, – напомнил тот.
– Ничего, ничего, Олег Петрович, дорогой, начнут и без тебя.
Рубен, всегда очень чисто говоривший на русском языке, редко срывался на едва уловимый ереванский акцент, но сейчас в произношении каждого слова слышалось безапелляционное подтверждение всей его непростой родословной. «Волнуется почему-то», – подумал Олег и