Очередь из пяти женщин безропотно ожидала возобновление торговли, и Олег в полном недоумении уставился на творожные пирамидки, на цилиндрические формы куличей с белоснежными шапочками, обильно усыпанные крашеным пшеном. Пасха… Завтра же Пасха!
Шпиц тянул во все стороны, обнюхивал богатую на тюльпаны клумбу, бросался на купающихся в луже взъерошенных голубей. Олег прошелся вдоль соседней многоэтажки, покружил возле парикмахерской, потянул время, пока не рассосалась очередь.
– Вкусные куличики-то? – спустя десять минут он смело заговорил с продавщицей через раздаточное окошко без особого предисловия.
– Вкусные, – покупателя она узнала. – Многие пробуют и еще приходят. Второй завоз у меня сегодня, торговля идет как никогда.
Такое откровение ему понравилось и тон – спокойный, доброжелательный, примирительный такой, как по заказу.
– Завтра п-праздник что ли? Какой, если не секрет? – Он хотел поговорить с ней подольше.
– Так Пасха ведь. Вы что не православный?
– П-православный, только не крещенный.
– Так церковь рядом. Сходите к батюшке, он вам все расскажет.
– Вы и в церковь ходите?
Рассмотреть ее лицо ему мешала витрина, заполненная сдобными булочками. Прямо над раздаточным окошком они лежали на полочках и загораживали весь вид. Олег специально согнулся в три погибели в надежде увидеть девичьи глаза. Но Ниночка к покупателю отнеслась с безразличием и разговаривала через плечо, сортируя хлебные латки: с батонами и куличами подтягивала ближе, пустые складывала возле двери.
– Долг за мной еще числится? – поинтересовался Олег, не обращая внимания на шпица, который носился за голубями и опутал хозяйские ноги поводком.
– Расплатиться желаете? – уточнила продавщица и бросила лотки.
Из-под полы на свет явился пухлый талмуд, быстро пролистнулись последние страницы, дрожащие пальцы прошлись по кнопкам калькулятора.
– С вас четыреста двадцать.
– Всего-то? – удивился Олег, нащупывая деньги в заднем кармане джинсов. Портмоне он так и не обзавелся, наличность держал по глубоким карманам, периодически перекладывая из одних брюк в другие.
– Для вас мелочь, а мне приятно, – подвела итог Ниночка и захлопнула блокнот. – Платить будете?
– Буду, – на монетное блюдце легла новенькая купюра.
– Куличи брать будете?
– Давайте п-парочку.
Через окошко он получил пакетик с пасхальными куличами и сдачу. Долг был погашен, а к ларьку подошла молодая женщина с грудным ребенком на руках. Олег посторонился, уступая место. Ему хотелось продолжить разговор, но от трамвайной остановки повалила праздная толпа и многие задерживались у хлебного ларька. Фурсик безнадежно сидел рядом, ожидая продолжения прогулки.
– Ну пошли что ли? Потом поговорим…
Ответ у него не получался. Мысли путались, ударялись о каменную