чему всю жизнь учился?
Не став богатым, не приемля власть,
Он всё же не был ни к кому завистлив.
И отвергая ложь, как сердца грязь,
И злость, всё время оставался чистым.
Но жизнь его пока что впереди —
Поэт ещё прощается лишь с детством,
Отечества вдыхая сладкий дым,
Живёт, цветёт, мир познавая сердцем.
А жизнь лицея продолжалась. Дни
Стремительно куда-то вдаль катились.
Растаял дымом призрак злой войны.
Повеселели люди, оживились.
Дух бодрости и славы над страной
Витал, в сердца уверенность вселяя.
И царь, уже Европы всей герой,
Давал балы, триумф свой не скрывая.
В лицее же вдруг распри начались,
Профессора интригами занялись.
На пост директора они рвались,
Доносами к министру упражнялись.
Министром просвещения в те дни
Был Разумовский, от наук далёкий.
Куницин, Вудри, Галич – лишь они
Не вмешивались ни в какие склоки.
Им, истинным профессорам, всегда
Хотелось, чтоб познали лицеисты
Суть их предметов – результат труда
Учёных мира, плод науки чистой.
Как часто Александр вспоминал
Того, который во главе лицея
Со дня его создания стоял,
Кто их любил, возможно, всех сильнее.
Директор прежний, Малиновский, он
На них растратил силы, чувства, страсти.
Он ими жил и светлый дух времён
Старался в них вложить, для их же счастья.
В дни мирные и в дни невзгод войны
Всегда он рядом с ними находился.
Он за отца им был все эти дни.
Он их любил и ими же гордился.
Любя порядок, чистоту, уют,
Как и в быту, так и в умах питомцев,
Он создал им надёжнейший приют,
Обогревая всех теплом, как солнце.
И очень часто юных всех друзей
Он приглашал к себе на вечер, в гости.
Как жаль, не смог дожить до светлых дней
Их друг, отец, учитель Малиновский.
И вот теперь лицей осиротел.
Но был ещё любимец – Галич добрый,
Который просто объяснять умел,
Как будто сеял золотые зёрна
Правдивых знаний, истины, добра
Своим ученикам, весьма пытливым.
Он убеждал их, что уже пора
Талантом мир весь этот осчастливить.
Он объяснял, как будто сам с собой
Беседовал с великим увлеченьем,
И суть, и смысл поэзии святой,
Великое её предназначенье.
Философ умный, в нескольких словах
Он осветить мог каждое явленье.
И исчезал у Александра страх,
Вдруг уступая место вдохновенью.
И чувствуя уверенность в себе,
Наставнику премудрому внимая,
Отдался он, наперекор судьбе,
Поэзии, всю жизнь ей посвящая.
Но в тайне посвящение прошло.
В молчании, грызя упорно перья,
Он ждал, чтоб вдохновение нашло
Вдруг