он охотно идет на контакт. Так и оказалось. Я ему про тебя рассказал. Поведал ему, что есть тут в ГУВД один умник, который живет, – нет, все-таки «жизнью» я это назвать не могу, корректнее будет сказать, «существует на зарплату»… – с презрением в голосе сказал Володя.
– Я тебя понял. Теперь давай обсудим борьбу с работорговлей. – Эдварду хотелось раздавить Владимира за его грубость. И сил бы ему на это хватило. Но он сдержал себя и решил перевести разговор на деловой лад.
– А что обсуждать? Если старик реально хочет прибрать к рукам весь этот бизнес, то его убьют. Да и чем его не устраивает сегодняшняя система? Ему платят долю за торговлю таджиками, узбеками, киргизами, казахами. – Володя был расистом. В этом нет ничего удивительного. Все жалкие люди любят самоутверждаться за счет других.
– Они тоже люди. Мы с ними Великую Отечественную войну выиграли, – перебил Эдвард.
– Тебе правда есть дело до войны пятидесятилетней давности? Лучше скажи спасибо, Алимурадов, что мои люди до сих пор не закатали в землю твоих соотечественников, которые держат овощебазы, – посмеялся Володя. – С твоими умственными способностями тебе бы лучше работалось с ними.
Эдвард промолчал, хотя ему очень сильно хотелось ему врезать.
– Так вот. И что этому твоему Кравчуку надо? То, что он решил отправить тебя угрожать мне, глупо даже с его стороны. Мои ребята как работали, так и будут работать. Экономике нужна дешевая рабочая сила. Что можно изменить? Заменить этих чурок молдаванами? Их мало. Неграми? Они тупые и нормальной речи не понимают. Хохлами? Они не будут жить в подвалах и батрачить за еду, а если вдруг сбегут, то будет вообще кошмар. Им будет легко слиться с толпой. Вьетнамцами? Неплохой вариант. Но они дохляки. Им будет сложно поднять что-то тяжелее палочек для их дрянной еды, – продолжил Радищев.
– Дрянной тут только твой язык. Я не собираюсь больше это слушать. Я сделаю все, чтобы все, кто причастен к этому, получили свое. – Главный герой встал с дивана и начал подходить к двери.
– Дружище, постой. Ты не понимаешь, что это опасная игра. Не играй в нее, – предупредил Володя.
Эдвард вышел из кабинета и громко хлопнул дверью. После общения с Владимиром ему всегда хотелось хорошенько помыться.
В разговоре с Кравчуком Эдвард сказал, что ОБЭПиПК будет упорнее противостоять работорговле.
– Люди полковника Радищева будут пуще прежнего бороться с торговцами людьми, – начал отчитываться Эдвард.
– Ясно. Будут ли приняты особые меры? – спросил Кравчук.
– Об этом он не говорил. Вряд ли. Снять бы его по-хорошему с этой должности. – Не место продажным червякам в таком высоком кресле.
– Была бы моя воля – уволил бы этого мерзавца. Однако, к сожалению, у Радищева слишком обширные связи. Мы с тобой хоть и боремся за правое дело, но мы не бессмертны, – ответил Кравчук.
Эдвард печально вздохнул и пожал плечами.
– Ладно. Разберемся. Иди к себе в кабинет и составь мне отчет о работорговле. Я должен