кое-что обнаружили, – встревает Дима и многозначительно смотрит на Дашку. Та переводит взгляд с меня на него и обратно.
– Да… – бормочет она, явно нервничая. Затем, будто собравшись с духом, она говорит, пытливо заглядывая мне в лицо:
– Где Аришкин дневник?
Я недоуменно хмурю брови.
– Не знаю. Понятия не имею, где она его хранит.
– Ну то, что она вела дневник-то ты хотя бы знаешь? – саркастически спрашивает Света.
– Кончено, – в тон ей отвечаю я. – Я сама подарила ей этот блокнот, еще в начале сентября, и она сказала, что будет вести в нем дневник.
Фиолетовая обложка, золотая рыбка посередине. Я шутила, что она напоминает мне Аринку.
– Он исчез, – заявляет Даша. – Я сегодня все перерыла, хотела понять, что случилось с Аришкой, просмотрела все ящики, тумбочку – ничего. Никаких записок, ежедневника, ничего, что могло бы объяснить этот… этот ужас.
Дашка не говорит «поступок», она не верит, что Аринка сделала это сама.
– Странно, – я едва нахожу, что ответить. Действительно, странно. Как в старом триллере – куда пропал дневник Лоры Палмер? Но серьезно, куда он мог деться?
– Так она не говорила, где хранит его?
– Нет.
Я пожимаю плечами, и повторяю, что это очень странно.
Дашка вздыхает, как будто еще одна ее надежда разбилась вдребезги.
– Надо поговорить с этим Максом! – бормочет Дима. Я смотрю на время и говорю, что мне пора, никто не возражает.
– Позвоню еще, – говорит Дашка.
Не сомневаюсь.
– Давай я тебя подвезу! – неожиданно вставляет Дима. Я пытаюсь отнекиваться, но от удивления не могу придумать весомых аргументов. Он добавляет, обращаясь к Дашке:
– А потом доеду до старого города, спрошу там одного знакомого, может, он знает Макса.
Она кивает. Втроем идем гуськом до входной двери, от запаха ладана и тающего воска меня начинает мутить. По дороге я больше не вижу Аринкиной мамы, и очень радуюсь этому.
***
Выяснилось, что у рыжего старенькая серая «шкода», в салон которой он гордо меня посадил, по-джентельменски распахнув переднюю дверь.
В машине ужасно холодно, я оставляю капюшон на голове, к тому же, так я чувствую себя защищенной, как в шлеме. Однако Дима, сев за руль, намерен вести беседу.
– А что ты сама думаешь про Макса? Как у него, кстати, фамилия?
Стаскиваю капюшон, так как через меховую стену поддерживать диалог не очень-то удобно. Смотрю на рыжего, а он с улыбкой – на меня. Почему его так сильно интересует Аринка и все, что с ней связано?
– Назаров, – отвечаю, игнорируя первый вопрос. Отношения с Аринкиным парнем у нас не заладились с самого начала. Он хотел, чтоб Аринка принадлежала ему безраздельно, или уж как минимум, чтобы он, ее молодой человек, был для нее первым. Но Аринка всегда ставила меня на первое место. Макс ревновал ее и без повода, а уж когда повод был налицо – то попросту превращался в зверя. Я, к его сожалению, родилась без яиц, и мне нельзя было набить морду и отвадить от Аринки,