не о том, что они спят с другими мужчинами. А о том, что все эти петухи – мужчины. Когда в последний раз женщина возглавляла вооруженные силы? На моей памяти – ни разу. И теперь мы расхлебываем последствия того, что бывает, когда в политике перебор тестостерона. И кстати: свяжитесь с Аннет Рабир из обеспечения. Я не доверяю Нгайену. Если он заведет переписку с кем-то из Генеральной Ассамблеи, я должна знать.
Сорен закашлялся.
– Простите, мэм. Вы поручаете мне слежку за генералом Нгайеном?
– Нет, всего лишь проверку всех сетевых переговоров, причем интересует меня только кабинет Нгайена.
– Конечно. Простите, недопонял.
Лифт прошел мимо окон с видом на город и скрылся в темной шахте уровня личных кабинетов. Авасарала хрустнула суставами пальцев.
– Да, и между прочим, – сказала она, – это ваша собственная инициатива.
– Да, мэм. Я тоже об этом подумал.
Человека, не знавшего Авасаралу лично, ее кабинет обманул бы непритязательной обстановкой. Он располагался на восточной стороне здания, с которой обычно начинали путь наверх мелкие чиновники. У нее было окно с видом на город, но не угловое. Матово-черный экран видео, занимавший большую часть южной стены, не включался без необходимости. Остальные стены были отделаны потертыми бамбуковыми панелями. Узор на ковровом покрытии кое-как скрывал пятна. Единственными украшениями служили маленький алтарь с глиняной фигуркой Гаутамы Будды у письменного стола и ваза резного хрусталя с цветами. Букет каждый четверг присылал ее муж Арджуна. В комнате пахло свежими цветами и застарелым трубочным дымом, хотя Авасарала никогда здесь не курила и не помнила, чтобы курил кто-то другой. Она подошла к окну. Внизу распростерся город из бетона и древнего камня.
В темнеющем небе горела Венера.
За двенадцать лет, проведенных ею за этим столом, в этом кабинете, все вокруг изменилось. Когда-то союз между Землей и ее подрастающим братом казался вечным и нерушимым. Пояс был незначительной неприятностью и пристанищем мелких преступников и бунтарей, которых проще казалось потерять при корабельной аварии, чем доставлять в суд. Человечество считало себя одиноким во Вселенной.
А потом секретные исследования на Фебе, залетном спутнике Сатурна, выявили оружие, посланное из чужой солнечной системы в эпоху, когда земная жизнь была не более чем любопытной идеей в жидкой молекулярной пленке. После этого могло ли что-либо остаться прежним?
И все же кое-что осталось. Да, Земля с Марсом так и не решили: верные они союзники или смертельные враги. Да, АВП – Хезболла[6] вакуума – норовил стать серьезной политической силой на внешних планетах. Да, искусственная молекула, предназначенная для перестройки примитивной биосферы Земли, вместо этого загнала блудный астероид в облака Венеры и принялась там за неведомые никому дела.
Но весна приходила по-прежнему. По-прежнему накатывали и отступали избирательные кампании. Вечерняя звезда по-прежнему освещала индиговые небеса ярче, чем все огни земных городов. В иные дни это внушало уверенность.
– Мистер