стала липкой и противной. Часть лекарства попала в желудок. Голова сразу отяжелела, его потянуло в сон. Андрей принялся ходить по комнате. Он не должен спать! Иначе всё пропало. Его убьют во сне – только и всего!
Он мерно ходил от двери до кровати, делая глубокие вдохи и встряхивая головой. Но ничего не помогало, лекарство оказалось слишком сильным. Достаточно было на секунду потерять контроль над собой, и тогда конец. Он уже никогда не проснётся. И тогда в уже меркнущем сознании мелькнула спасительная мысль. Он вспомнил студенческие годы, когда готовился по ночам к экзаменам. Пришлось даже пройти курс психотренинга и овладеть некоторыми приёмами самовнушения. Наряду с навыками скорочтения и тренировкой памяти, Андрей научился просыпаться в заранее установленное время. Он очень гордился этой своей способностью и несколько раз на спор просыпался ночью в заранее заданное время. Множество друзей и любопытных дежурило возле него с часами наизготовку, желая уличить в хвастовстве, а после уже, когда он просыпался – в жульничестве. Но никакого жульничества не было. Андрей и сам не знал, как это получалось, но он ни разу не проиграл спор. Потом он перестал пользоваться этой способностью, но теперь так получилось, что от такого пустяка зависела его жизнь.
Уже в полусне, чувствуя под щекой твердую поверхность, Андрей отчётливо произнёс: «Два часа, пятьдесят девять минут!».
Через минуту он крепко спал.
Глава 6. Лабиринты судьбы
Без четверти три в палате вспыхнул яркий свет. Дверь вдруг распахнулась, и два санитара в синих халатах торопливо втащили внутрь громоздкую каталку на высоких металлических ножках; вслед за ними торопливо вошёл доктор, в руках у него был пистолет-инъектор. Он приблизился к спящему Андрею и, склонившись, прислушался. Кивнул удовлетворенно, затем приблизил руку к лицу и разомкнул одно веко. Смотрел несколько секунд, потом выпрямился и тяжко вздохнул. Сунул инъектор в карман халата и, обернувшись к санитарам, устало выдохнул:
– Забирайте! Потом не забудьте зайти в девятнадцатую!
– Да, помним мы!
Доктор ушел, а санитары подступили к Андрею. Взяли его за ноги и за плечи и довольно небрежно перекинули на каталку. Положили не очень-то ловко, слегка поправили голову и покатили каталку к двери вперёд ногами.
По существующим правилам, дезинтеграция больного могла быть проведена либо в бессознательном состоянии, либо в состоянии глубокого наркотического сна. Если бы доктор не зафиксировал у пациента глубокий сон, он вкатил бы ему такую дозу снотворного, после которой Андрей точно уже не проснулся бы. Но этого не потребовалось. Удостоверившись в том, что пациент пребывает в царстве морфея, доктор сразу же забыл о нём. Не было ещё в его практике случая, чтобы после столь мощной дозы транквилизатора человек смог самостоятельно проснуться.
Через несколько минут Андрея доставили в мрачный бункер, где за массивными щитами из тугоплавкого металла, посреди просторного зала, стояла на цементном полу дезинтеграционная камера. По