Алиеноры сжалось горло. Она бросила быстрый взгляд на Жоффруа, и на какую-то долю секунды их взгляды встретились и река под их ногами вздыбилась.
Когда-то она играла здесь в саду с ним в догонялки и смеялась, когда уклонялась от его попыток поймать ее. Она ездила вместе с ним на охоту; они вместе пели и танцевали. В его компании она тренировалась в тонком искусстве флирта, понимая, что ей ничего не грозит – он никогда не сделает ей ничего дурного. Жоффруа был радостью ее детства и предметом тоски в период ее взросления. Все это теперь в прошлом, но воспоминания и тяга остались. И ей хотелось использовать их, чтобы выстроить мост через пропасть, но ради них обоих этого нельзя было делать. И флиртовать с ним она тоже больше не будет, потому что теперь все эти слова обретут истинное значение.
Воспылав желанием покорить Тулузу, Людовик покинул Пуатье на следующее утро со своими французскими войсками и теми вассалами Алиеноры, кто ответил на призыв. Остальным было приказано присоединиться к нему по дороге. Алиенора, в короне Аквитании, обняла мужа и, когда он поднялся в седло, вручила ему щит.
– Храни тебя Господь, – произнесла она, краем глаза наблюдая за Жоффруа, который нес знамя Людовика с лилией и летящим орлом Аквитании. Жоффруа смотрел прямо перед собой, решительно выпятив подбородок. – И всех вас.
– Я вернусь и привезу тебе подарок в виде Тулузы, если то будет угодно Богу, – ответил Людовик.
Алиенора отступила назад и села на отцовский трон, который вынесли из зала и водрузили на платформу под шелковым балдахином. Взяв кожаную перчатку у сокольничего, она усадила Ла Рину на правое запястье, а в левую ей вложили скипетр, усыпанный драгоценными камнями и украшенный фигуркой голубки. Герцогиня Аквитании, при полном параде, она восседала на троне, наблюдая, как уезжает кавалькада храбрых, мужественных, блестящих воинов. Людовик был в своей стихии, и Алиенора подумала, что никогда еще он не выглядел таким красивым и уверенным. И сердце ее распирала гордость за него и за другого мужчину, который поклонился ей, не покидая седла, и повез впереди войска знамя.
Глава 14
Пуатье, лето 1141 года
Людовик вернулся в Пуатье, закончив поход почти с тем же блеском – под развернутыми знаменами – и вестью о заключении перемирия с Альфонсом Иорданом, графом Тулузы. Последний сохранил город в обмен на присягу верности французской короне. Попытки Людовика взять город штурмом провалились, как и осада. Единственное, чего он добился, – присяга и перемирие.
– Мне не хватило людей, – признался он Алиеноре в их спальне, пока слуга, стоявший перед ним на коленях, разувал его, чтобы вымыть ноги. – Войско малочисленно, и оружия маловато.
– А виноват в этом граф Шампани, – сообщил Рауль де Вермандуа, который присутствовал при разговоре в качестве советника. – Уже дважды он отказался вам служить. Будь с нами его отряд, мы бы взяли Тулузу, я уверен. – Он сделал глоток вина из кубка, который поднесла ему Петронилла.
Алиенора перевела взгляд на Людовика:
– Тибо