в чужом сне – он уже никогда не проснется.
«Где же остальные, неужели только я пробилась?»
Размышлять было некогда – и я спрыгнула со стены вниз, прямо на головы к постовым. Пара росчерков шпагой – и болванчики повалились к ногам. Слишком все легко получается!
На то, чтобы поднять мост обратно, понадобилось несколько секунд. Я в одиночку закрутила цепь обратно – сил хватало. Швырнув в спускавшихся со стены солдат небольшой огненный шар, я побежала к дверям замка.
Здесь было столько комнат, что я почти сразу заблудилась. В большинстве из них находилась только прислуга, иногда попадались охранники. Разумеется, никто не мог меня остановить. М-да, скудная у нашего банкира фантазия. Судя по растущему размеру комнат, заполнению пространства золотом и дорогими безделицами, приближался тронный зал.
Наконец, распахнув шикарные двери из красного дерева, я вошла в главное помещение замка.
Здесь было всего лишь три стены – четвертая плавно перетекала в балкон, с которого открывался поистине великолепный вид на закат, разливавшийся по водам венецианских каналов. На балконе, в кресле качалке, удобно расположился банкир. Путь к нему преграждали четверо стражников в легкой броне.
– Я все равно до тебя доберусь!
Банкир ухмыльнулся и приглашающе повел рукой.
– Попробуй. Я только что весь город отключил ради этой четверки красавцев. Они тебя по стенке размажут.
Говорил он, кстати, на венгерском. Первым делом каждый из сталкеров во сне учит более ста самых распространенных в мире языков. Так это получается гораздо быстрее и эффективнее.
Я шагнула вперед, поигрывая шпагой-заколкой. У каждого дрим-сталкера со временем формируется свой «рабочий инструмент» – талисман, фокусирующий намерение. Сражаться заколкой мне нравилось.
Четверо воинов шагнули ко мне – и пляска смерти началась. Их мечи, узкие и легкие, летали вокруг, а я отводила клинки, ища малейшую брешь в защите противников. Наконец, один слишком открылся – и шпага нашла его шею. Осталось трое – но они теперь двигались быстрее и точнее, наглядно доказывая простое правило: чем меньше спрайтов, тем они опаснее.
Один из мечей слегка зацепил по плечу, а от следующего выпада я едва успела увернуться. Вот теперь верю, что без меня бы тут не справились. Банкир-то неплохо подкован, только вот силы нерационально распределил поначалу.
Пропустив мимо себя очередной удар, я рванулась вперед – и насадила-таки еще одного воина на шпагу. И сразу поняла, что не успеваю уйти от двух летящих в меня клинков.
Я проиграла. Меня одолели всего лишь спрайты. Я не могла их отбросить, не могла заблокировать куски металла, ничего не могла. Банкир переиграл меня на своем поле. Его спрайты оказались не просто куклами болванчиками, а кусками воли, сплавленной в машины для убийства. А против веры и воли может выстоять только вера и воля. И сейчас я не могла убедить себя, что способна пережить