часто строились на цитатах известных писателей, потому из любопытства хотелось прислушиваться. Юноша походил на каменную громаду с множеством потаённых залов и впадин, и Саша примерялась к работе спелеолога, сопряжённой с опасностью никогда не выбраться на поверхность. Чувствовала, что и он, находя в ней что-то нетронутое тенью правды, не очернённое жизнью, к которой привык, тянулся и испытывал себя на притяжение к тому, что было в корне противоположно его убеждениям. Степан то повторял, что они разные, и будет глупо поддаться влечению, чтобы быть переломанным под идеалы другого человека, то признавался, что искал Сашу всю жизнь.
Когда пошёл дождь, он раскрыл зонт, а девушке пришлось взять его под руку, чтобы уместиться под куполом.
– Спасибо, что согласилась встретиться. Я думал, откажешься.
– Спасибо за весёлый вечер, расправляющий узлы моих мыслей. Я так вчера устала, что сегодня, казалось, даже статью о совещании напечатать не смогу.
– Самое интересное, что я не пытался тебе помочь. Смеялся вместе с тобой над своими глупыми шутками, – неловко улыбнувшись, сказал молодой человек, и серьёзно добавил: – Не ожидал, что встречу такого человека, когда переезжал.
– …который поможет тебе найти путь к твоим шуткам? – И Саша ободряюще похлопала его по руке. – Я поняла. Ничего они не глупые – мне нравится смешение интеллекта и юмора – одному без другого никак.
Сначала смех, а потом внезапно – его губы. «Они будто созданы для моих – эти пухлые губы, эта впадина между подбородком и ими», – возникла в голове бесконтрольная мысль. Под зонтом возникла тишина, прячущая от барабанящего дождя и гудящего мира, а в ушах – оглушительное тысячекратное эхо прерванного звонкого смеха. И вкус никотина, разделённого на двоих.
– Чёрт. Я же сжевал уже две жвачки, – он откашлялся. – Ты, с каждым взглядом на тебя, становишься всё краше.
Не страшно было целовать его, будто делала это всегда. Не страшно было узнавать, будто знала всю жизнь. Не стыдно было дурачиться, потому что он делал это в ответ и не смотрел косо, не создавал неловких пауз после шуточной аналогии, забытыми тропами забравшейся в её взбудораженное сознание. Но хотелось говорить, будто это скоро закончится, обнимать, будто следующее мгновение сотрёт все предыдущие. И безудержно хотелось жить, дышать полной грудью, ощущая, как счастье заполняет тело сосуд за сосудом, клетка за клеткой, сетью окутывая плоть.
Но в тот самый момент, когда его губы коснулись – её, вместе с вспорхнувшими испуганными бабочками внутри возникло тихое скрежетание, которое долго не покидало. Ах, какими глупыми становятся женщины, забываясь в смелости и напористости мужских действий! Истинную заботу они способны получить от мужчины, не стесняющегося робеть в присутствии любимой дамы, и, в страхе причинить боль, деликатно оберегающего её от невзгод. Счастлив тот мужчина, в ком соединились две эти черты.
Прощаясь у Сашиного дома, освещённые единственным фонарём, они долго не могли расстаться.