подушку.
Спустя несколько дней Элизабет забеспокоилась за Макса и не знала, как ему помочь и вывести его из тоски и навалившемся мертвым грузом на плечи печали. Она держала чашку с кофе, когда Макс разлепил глаза, ругая яркое солнце из окна. Элизабет заботливо протянула чашку и осторожно спросила:
– Я волнуюсь за тебя. Что происходит, Макс? Поговори со мной.
Он с отстраненным видом пожал плечами и предпочел отмалчиваться дальше, и было не понятно, кого именно он наказывает своим молчанием – себя или Элизабет.
– Я понимаю, тебе сейчас тяжело. Но не надо замыкаться в себе. Ты совсем перестал разговаривать со мной, – Она положила ладонь на его руку. – Когда ты собираешься выходить на работу?
– Разве тебе не все равно? – ответил Макс.
– Это не так. Почему ты так говоришь?
– Хорошо. Останься сегодня со мной дома, – попросил Макс и крепко сжал ей руку. – Останься со мной, Лиззи.
– Ты же знаешь, что я не могу сегодня. У меня крупная сделка, и в галерее скоро выставка. А Кристи сейчас не в состоянии и…
Он прищурил глаза и кивнул в ответ.
– Галерея! Опять эта галерея! Она тут как тут! Не может оставить нас ни на минуту.
Элизабет поднялась с кровати, пообещав вернуться домой как можно быстрее. Она несколько раз извинилась прежде чем уйти, но по взгляду Макса она точно могла определить, что он ее больше не слушает. Она постояла возле двери и, так ничего не услышав от мужа, вышла из спальни.
Макс спустился вниз и не знал, чем занять себя, лишь бы не думать и не прокручивать постоянно в голове тот злополучный день. Но не мог избавиться от навязчивых мыслей, будто он, а не Билл Мюррей попал в западню из фильма «День сурка» и проходил жизненный урок сроком в один повторяющийся день, который сводил киногероя с ума.
Теперь повторяющиеся слова, люди, действия и события сводили с ума Макса, как чертов квест в голове, который он должен пройти, но почему-то всегда возвращался в точку начала. Интуиция по-прежнему молчала, и приходилось справляться как-то самому, что сильно изматывало. Роуз вышла из своей комнаты и подошла к отцу.
– Пап, ты еще долго будешь жалеть себя? – серьезно спросила она.
Макс повернулся к дочери, не зная, что ответить ей. Услышать вполне взрослый вопрос от маленькой девочки он совсем не ожидал и был не готов.
– Ты переживаешь, что крестный оставил тебя одного, но это не так. У тебя есть мама и я.
Макс улыбнулся впервые за последнее время и крепко обнял дочь.
– Спасибо, мышка. Я тебя очень люблю, – он поцеловал в макушку Роуз. – Завтра обязательно выйду на работу. Договорились, напарник?! Прикроешь меня здесь?
– А как же иначе? Ведь напарники всегда прикрывают и заботятся друг о друге! – по-деловому сказала Роуз.
– Ладно. А теперь беги одеваться. Выезжаем через пять минут.
Припарковав машину возле школы, Макс попрощался с Роуз и проводил взглядом дочь за железное ограждение. Она помахала ему и затерялась среди остальных детей.
В голову ничего