картошку в корзинку, расплатилась с продавцом и нагнулась за своей ношей.
– Позвольте, мисс Уил… Дженни. Можно я понесу вашу корзинку?
– Вы не против? Вы бы мне очень помогли.
– Ничуть, – ответил Шейми, беря у нее корзинку.
Вскоре к картошке добавился каравай хлеба, два фунта баранины и мускатный орех. Все это Шейми складывал в корзинку. Он заметил, как умело Дженни торговалась с продавцами, экономя пенсы на каждой покупке. Много ли получает священник? Скорее всего, нет. Шейми был готов держать пари, что бо́льшая часть этих денег тратится на еду и книги для детей и уголь для церковной плиты.
– Кажется, это последняя покупка, – сказала Дженни, добавляя в корзинку полфунта сливочного масла, и посмотрела на часы. – Надо поторапливаться. Отец скоро вернется. К его приходу я всегда делаю чай. Сегодня у него наверняка был утомительный день. По субботам он навещает больных. Ходили слухи о вспышке холеры на Кеннет-стрит. Надеюсь, это всего лишь слухи.
– Холера? В таком случае, ваш отец занимается весьма опасным делом.
– Очень опасным. – Дженни печально улыбнулась. – Так я потеряла маму. Она тоже ходила навещать больных и заразилась брюшным тифом. Это было десять лет назад.
– Мне больно об этом слышать, – сказал Шейми.
– Спасибо. Думаете, это остановило моего отца? Потерять жену… такой удар. Но отец не перестал ходить по домам бедняков. Он верит, что Бог оберегает его. – Она покачала головой. – Вера отца такая сильная. Такая абсолютная. Я хотела бы обладать такой верой, но у меня ее нет. Боюсь, я больше мысленно спорю с Богом, чем возношу хвалу.
Дженни глубоко втянула воздух и быстро выдохнула. Чувствовалось, она пыталась вернуть нарушенное самообладание. Шейми представил, каково ее отцу навещать смертельно больных людей. Ходить по трущобным домам, куда большинство врачей боятся даже заглядывать. А каково было Дженни остаться без матери? Каково ежедневно сражаться с бедностью и невежеством? Глядя на Дженни, Шейми убеждался, что смелость имеет множество обличий.
– Я отняла у вас столько времени, – спохватилась она. – Еще раз спасибо за вашу беседу с детьми и за то, что ходили со мной на рынок. Вы сделали гораздо больше, чем обещали.
Она потянулась за корзинкой, но Шейми покачал головой:
– Не глупите, Дженни. Корзинка тяжелая. Я донесу ее до вашего дома.
– Честное слово, я не посмела бы просить вас об этом.
– Вы и не просили. Я сам предложил.
Через двадцать минут они подошли к дому священника. Преподобный Уилкотт уже вернулся.
– Входите! Входите! – позвал он, открывая дверь. – Никак это вы, мистер Финнеган?
– Вы не ошиблись, ваше преподобие, – ответил Шейми, пожимая протянутую руку.
– Как замечательно видеть вас снова, мой мальчик! Вы заглянули к нам на чай?
– Нет, сэр. Я просто помог Джен… мисс Уилкотт донести с рынка ее покупки.
В присутствии священника Шейми вновь почувствовал необходимость соблюдать приличия.
– Чепуха!