а следы того, с чего всё это начиналось – портвейновое вино, которое впервые попробовал в Харькове, которое тогда везде продавалось на разлив прямо на улице, в конусных колбах для сока или кваса, которое Толик Кусок приносил в банках – следы этого вина не нашлись нигде, ни в Интернете, ни в Энциклопедиях, ни в справочниках – кануло в Лето.
Мы будем помнить тебя – всегда:
– Портвейн «Пiвденнобужский»!!!
Многие любят портвейн, есть даже целые клубы любителей этого дела и кстати говорят, что знаменитый Черчилль в конце жизни любил пить портвейн, кто-то пошутил, потому что весь коньяк он уже выпил. Причём предпочитал Крымский, после того как во время Ялтинской конференции Сталин по его просьбе дал команду показать знаменитое поле битвы под Балаклавой, где во время Крымской войны во время атаки «лёгкой» кавалерии погиб почти весь цвет английской аристократии, в том числе дед Черчилля – знаменитый лорд Мальборо.
А девушек наших мы вели за стол, и «травили» их вот этим вином, и оно им почему-то нравилось!!!
«Кто пил – ушёл, кто пьёт – уйдёт,
Но счастлив ли тот, кто не пьёт?»
Подготовка
«Нет ничего ценнее, чем данное обещание, – и нет ничего страшнее, чем невыполненное обещание».
Первым делом Командир сегодня зашёл в БКК к Байрону, и странное дело в первый раз увидел его не с привычной гитарой в руках, а с учебником. Переспросил его насчёт данного накануне обещания, что в этом году он «железно» поедет в стройотряд.
– Обижаешь, Командир, раз обещал, то поеду. Видишь, уже «хвосты» решил подтянуть, – и он показал учебник сопромата.
– Пойдём, зайдём к Бобу, – предложил ему.
– Пойдём, – подозрительно быстро согласился он и сразу резво отложил учебник в сторону.
Боб проживал со своими белгородцами-посланниками завода, в комнате на 3-м этаже в конце коридора у бытовой комнаты, он тоже был ПГС-ник, только в параллельной группе и мы часто общались на лекциях и вне их.
– Как ты думаешь, он еврей?», – вдруг спросил меня по дороге Байрон, видимо намекая на солидную внешность Боба с большим горбатым носом, усами, очками и длинный рост.
– Не знаю, – Командир озадаченно посмотрел на него.
– А какая тебе разница, главное, что человек вроде он порядочный, а ты что антисемит? Вроде тебе всегда пофиг была эта тема, – переспросил его.
– Да, нет просто спросил, вот, например, Стапшон,
«Фамилия однозначна – сомнения излишни», – выдал конкретную фразу Байрон.
– Так, у Боба вообще фамилия украинская, на «О» заканчивается, а не Рабинович какой-нибудь – ответил Командир ему.
– Ну, да-согласен, – ответил он, но казалось, что сомнения в нём какие-то всё-таки остались.
Постучавшись в дверь, мы зашли в комнату аксакалов, как за глаза называла молодёжь возрастных студентов, в комнате, рассчитанной на пять посадочных койко-мест находилось только два обитателя – сам Боб в спортивном костюме, оттянутом на коленях, и Ваня Е. здоровый мужчина в расцвете сил, занимающийся штангой на спорт кафедре, а в данный момент