то, чего не делает король.
– Я обращалась к его высочеству герцогу Орлеанскому, но все без толку.
– Без толку? Это меня удивляет.
– Воля ваша, но если человек беден и никто не может замолвить за него словечко, все его прошения пропадают без следа в прихожей принцев.
– Но есть еще граф д'Артуа. Беспутные люди порой поступают даже достойнее, чем те, кто занимается благотворительностью.
– Его высочество граф д'Артуа поступил так же, как его высочество герцог Орлеанский и его величество король Франции.
– Но есть, наконец, тетушки короля. Уж они-то – или я сильно в них ошибаюсь – должны были ответить вам положительно.
– Нет, монсеньор.
– Нет, я не могу поверить, что и у принцессы Елизаветы, сестры короля, бесчувственное сердце.
– Вы правы, монсеньор. Когда я обратилась к ее королевскому высочеству, она пообещала меня принять, однако, не знаю уж почему, но, приняв моего мужа, она не соизволила сказать мне хоть что-то, а я ведь несколько раз нарочно попадалась ей на глаза.
– Как странно, ей-богу! – пробормотал кардинал. И вдруг, словно эта мысль только что пришла ему в голову, он воскликнул:
– Господи, мы же с вами совсем забыли!
– О чем?
– Об особе, к которой вам следовало обратиться в первую очередь.
– К кому же я должна была обратиться?
– К той, что повсюду расточает свои милости и никому не отказывает в помощи – к королеве!
– К королеве?
– Нуда, к королеве. Вы ее видели?
– Ни разу в жизни, – простосердечно ответила Жанна.
– Как! Вы не посылали прошения королеве?
– Никогда.
И не пытались добиться аудиенции?
– Пыталась, но у меня ничего не вышло.
– Вам следовало хотя бы как-нибудь попасться ей на глаза, чтобы она вас заметила и позвала ко двору. Это верный способ.
– Я никогда не пыталась им воспользоваться.
– Ей-богу, сударыня, вы говорите нечто невероятное.
– Просто я была в Версале только два раза в жизни и виделась там лишь с доктором Луи, лечившим моего бедного отца в Отель – Дьё, и с господином бароном де Таверне, которому меня рекомендовали.
– И что же сказал вам господин де Таверне? Он вполне мог устроить вам встречу с королевой.
– Он сказал мне, что я растяпа.
– То есть?
– Он заявил, что отстаивать перед королем свой титул все равно, что набиваться к нему в родственники, а бедных родственников никто не любит.
– В таком случае барон – эгоист и грубиян, – проронил принц.
Затем, вспомнив о визите Андреа к графине, он подумал: «Занятно: отец выставляет просительницу вон, а королева приводит к ней его дочь. Из этого что-нибудь да выйдет».
– Слово дворянина, – воскликнул он вслух, – я счастлив познакомиться с очаровательной просительницей, женщиной благороднейшего происхождения, которая в жизни не видела ни короля, ни королеву.
– Разве что на портретах, – улыбнувшись, заметила Жанна.
– Обещаю, – продолжал кардинал, убедившийся