пяти процентов от желаемого количества». Эти цифры я успел глянуть дома, когда узнал про «Тильду-1». Мало людей, но хорошие показатели. Все независимые периферийные станции проходят через стадию малолюдности… И что мне это даёт? Почему я не узнал больше?! Позор! На что я потратил время?
На себя.
Стоило мне подумать об этом, как свет мигнул – и неистово заморгал. Глаза не успевали адаптироваться к смене освещённости, от контраста стало больно. И страшно. Яркость операционной. Удушающий мрак. Яркость. Мрак. Белое. Чёрное. Белое. Чёрное… «Что если свет погаснет – и наступит вечная, бесконечная тьма?»
«Мигание» прекратилось так же внезапно, как и началось. Зрение вернулось в норму, и я увидел хмурого Нортонсона. Он хотел что-то сказать. Но лишь махнул рукой, то ли ободряя, то ли приглашая следовать за собой.
Минуты через три мы вышли в холл. На «площадь». Вполне подходящий термин для общественного помещения: круглая форма и фонтан в центре. Почти как в старинном городе. В струйках воды резвились голографические летучие рыбки. Вокруг были прозрачные стены едален и студий. Наверху синел потолок с иллюзией бездонного летнего неба.
Это была нежилая окраина. Территория тех, кто регулярно выходил в космос – ремонтников, портовых инженеров, пилотов. Летучая рыбка символизировала такую работу. Я замечал этот образ на панелях «Флиппера» и в порту «Дхавала».
У работающих снаружи свой график. Живут они мимо большинства. Спят, когда все бодрствуют. Просыпаются, когда остальные ужинают. И отдыхают отдельно.
Впрочем, я не заметил ни одного яркого комбо среди людей, которые прогуливались по площади. Их было порядка двадцати, и прибывали новые. У трети такая же серая с умброй форма, что и у Нортонсона. Отдел Безопасности. Администрация носила серый посветлее, с узкими сиреневыми вставками. Лазурный с бледно-голубым и белым был, судя по всему, у СПМ. Такие же цвета я видел дома, правда, в другой комбинации. Мелькнул значок представителя профсоюзов… «Что здесь происходит?»
Инспектор Хёугэн стоял к нам спиной – представлялся кому-то. Закончив, отошёл в сторону, давая своей собеседнице увидеть нас. В первую очередь Нортонсона. Оставив меня позади, он подошёл к ней, чеканя шаг.
– Лейтенант Отдела Безопасности НАСТ «Тильда-1» Генрих Нортонсон прибыл в ваше распоряжение!
Это было неожиданно и пугающе. Как в исторических фильмах. Откуда это – говорить о себе в третьем лице? Женщина, которой он так представился, не удивилась. Она улыбнулась ему. Дружески похлопала по руке.
– Вольно, камрад Нортонсон! Добро пожаловать домой!
И тут же удержала лейтенанта.
– Останься. Это ненадолго. И это важно.
– Хорошо, камрада Кетаки, – и сникнув, он побрёл к коллегам, которые приветственно махали ему.
Моя очередь. Наконец-то я смог как следует рассмотреть «камраду Кетаки». Фамилию я запомнил, проглядывая материалы по «Тильде». Фамилию Главы Станции, которой я предназначался.