Или двадцать два, просто она была маленького роста и отставала в учебе.
– Я не знаю, Ганси. Это вообще похоже на что-то серьезное? У тебя было гораздо больше девушек, чем у меня.
– Сейчас-то никого нет.
– Кроме Глендауэра.
Ганси не стал спорить.
– Слушай, Адам. Мне кажется, дело не в тебе. По-моему, ты ей нравишься.
Адаму явно не понравился ответ, потому что он промолчал. И это дало Ганси время припомнить ту минуту, когда он впервые подошел к Блу в «Нино» от имени Адама. И какой крах потерпел. С тех пор он успел придумать десяток различных способов сделать это лучше.
Какие глупости. Всё ведь наладилось, не так ли? Блу и Адам обрели друг друга. То, что Ганси выставил себя призовым идиотом в день их первой встречи, ничего не изменило.
– Ни за что! – крикнул Ной, но без особой уверенности.
Он уже почти смеялся.
– Ни за что…
Ганси пихнул рулон с такой силой, что тот вылетел из круга света. Ганси встал и подошел к окну на восточной стене. Облокотившись о раму, он прижался лбом к стеклу и уставился на обширное черное пространство Генриетты.
Некогда ему приснилось, как он нашел Глендауэра. Это был не вполне момент находки, а, вероятно, следующий день. Ганси прекрасно помнил ощущение. Не радость – скорее, отсутствие боли. Он не мог забыть ту легкость. Свободу.
– Не хочу, чтобы всё пошло наперекосяк, – наконец сказал Адам.
– У вас всё плохо?
– Нет. Наверное, нет. Но почему-то всегда так получается.
Ганси наблюдал, как исчезают крохотные огоньки фар на выезде из Генриетты; они напомнили ему о миниатюрной копии города на Монмутской фабрике. В темноте сверкнули первые (незаконные) фейерверки.
– Ну, она не совсем девушка. То есть, конечно, она девушка. Но не так, как раньше, когда я с кем-то встречался. Это… Блу. Сам спроси у нее. Мы же видимся каждый день. Хочешь, чтобы я поговорил с ней?
Он точно, стопроцентно, абсолютно искренне этого не желал.
– Я плохо умею разговаривать, Ганси, – серьезно сказал Адам. – А ты хорошо. Может… может… ну, если естественным образом разговор зайдет?
Ганси опустил плечи. Его дыхание затуманило стекло.
– Конечно.
– Спасибо… – Адам помолчал. – Мне так хочется, чтобы хоть что-нибудь в жизни было легко.
«А уж мне-то».
Дверь комнаты Ронана распахнулась. Цепляясь за косяк, ее хозяин выглянул и посмотрел мимо Ганси. Он выглядел одновременно как нынешний опасный Ронан и как тот, другой, более жизнерадостный, каким он был, когда Ганси с ним впервые познакомился.
– Ной тут?
– Подожди, – сказал Ганси Адаму. И повернулся к Ронану: – С какой стати он должен быть тут?
– Ни с какой. Вообще, – ответил Ронан и захлопнул дверь.
Ганси вновь обратился к Адаму:
– Извини. У тебя еще остался тот костюм?
Ответ Адама заглушило стуком распахнувшейся двери. Ввалился Ной. Уязвленным тоном он заявил:
– Ронан выкинул меня из окна!
Из-за закрытой двери раздался голос