ушей. Это меня слегка насторожило, но не настолько, чтобы заподозрить неладное, ведь предложенная им помощь являлась на тот момент единственно возможным решением проблемы.
Михаил появился на пороге комнаты с лучезарной улыбкой и белым пластиковым подносом в руках, на котором находилась тарелка с закусками и два наполовину полных бокала с жидкостью янтарного цвета.
– Ну-ка, подвинь журнальный столик поближе к дивану, – обратился он.
Круглый деревянный стол находился по центру помещения. Я тут же поднялся и подвинул стол, выставив его посередине дивана. Михаил поставил поднос на стол и сел на диван, я расположился по другую сторону стола.
– Ну, за все хорошее! – провозгласил Михаил, подняв бокал.
– Может быть, вы сначала позвоните? – вкрадчиво поинтересовался я.
– Что ты как маленький! Сначала пьют за успех предприятия, а потом уже дело доходит до самого предприятия! Чему вас только в институтах учат?! – возмутился он, а затем взглядом указал на бокал:
– Ты бери-бери, не стесняйся.
Я неспешно взял бокал и поднес к лицу. Запах был довольно приятным, с отголосками чего-то фруктового. От аромата коньяка аппетит разыгрался не на шутку, и я вспомнил, что не съел ни крошки со вчерашнего дня.
Михаил быстренько опустошил свой бокал, прокряхтел и содрогнулся в плечах и шее, словно вкусил живительного пойла.
– Хороша, зараза! – заявил он и потянулся к подносу за лимонной долькой.
Горечь, которую почувствовал я от выпитого была приемлемой. После я живо схватил бутерброд с колбасой и так же спешно поглотил его. Коньяк почти мгновенно расслабил, и я без стеснения взял второй бутерброд. Михаил принялся искать в старом кнопочном телефоне необходимый номер, зачем-то медленно и четко произнося вслух список контактов по порядку, многие из которых звучали довольно нелепо: Маруся(баня), Вася «Кровавое яйцо», Леха «Черкас» и всё в таком же духе. И вот, наконец, он обнаружил искомое, о чём дал мне понять деловито поджатыми губами и фразой: «А вот и оно!»
Михаил поднялся с дивана, прислонил телефон к уху и начал беспокойно отмерять пространство гостиной длинными шагами, то и дело с подозрением посматривая на меня. Взгляды здоровяка настораживали, словно он чего-то ждал, что должно было избавить его от данного в машине обещания. После двухминутной картины того, как грузная фигура вышагивала по комнате туда-сюда, закралось сомнение, что он вовсе не собирается никуда дозваниваться. Вместе с сомнением пришло осознание того, что Михаил так и не удосужился поинтересоваться о деталях моего похода в полицейский участок, он не знал фамилию сотрудника, который вел допрос, не знал подробностей самого допроса, не ведал о предыстории, из-за которой я, собственно, и оказался на допросе.
– Ну что? – нетерпеливо поинтересовался я и хотел было предложить заполнить пробелы, но…
– Погоди, – он остерегающе, ладошкой наружу, поднял руку и после недолгой паузы заговорил по телефону. – Да, алло! Полковника Простакова пригласите, пожалуйста, к телефону!
Снова